Еврейский Белосток и его диаспора

В Белостоке и других городах эти общества становились бастионами молодого, светского образованного поколения, которое обучалось в русских школах и хотело участвовать в еврейских организациях – людей, которые открыто идентифицировали себя с более широким российским обществом. Стремясь войти в него, аккультурировавшиеся евреи приходили к выводу, что благотворительность служит не только потребностям еврейской бедноты, но и их собственным запросам как новой еврейской элиты, заслуживающей большего признания. Эти евреи – юристы, врачи и промышленники – хотели бросить вызов традиционным лидерам, которые часто имели эксклюзивный доступ к фондам коробки (налога на кошерное мясо), основного источника власти в большинстве еврейских общин. Новые претенденты на власть надеялись, что их добровольные общества будут внедрять новые подходы по интеграции в окружающее широкое общество[145]. Благотворительные организации предоставляли лучший путь для достижения этих целей, поскольку такие учреждения могли легко поддержать идею о том, что истинное лицо иудаизма и евреев в целом состоит в том, чтобы заботиться обо всех, независимо от веры, и ясно продемонстрировать приверженность евреев развитию многонациональной Российской империи[146]. Одной из таких организаций по социальному обеспечению было общество взаимопомощи и медицинской помощи «Линес Хацедек» (букв. «Приютить праведников»), основанное в 1885 году. Построенная на «демократических» принципах, «Линес Хацедек» позволяла мужчинам всех социальных слоев и даже женщинам участвовать во внутренних выборах. Еще более необычно было то, что мандат этого общества предусматривал, что помощь сможет получить любой нуждающийся: и еврей, и нееврей. Изменив видение места еврейских организаций в многонациональном российском обществе, основатели «Линес Хацедек», состоящие из недавних мигрантов из других городов, быстро развивавшихся в XIX веке, открыто бросили вызов традиционным лидерам общин, которые придерживались строго эксклюзивного подхода к еврейской филантропии.

Мифы о создании «Линес Хацедек» рассказывают о том, как новая группа лидеров реагировала на неспособность общины удовлетворить насущные потребности растущей еврейской городской бедноты. Согласно одной истории, в 1885 году одинокого еврея-иммигранта прямо в его маленьком, убогом жилище покусали крысы. Не имея возможности самостоятельно дойти до переполненной еврейской больницы, основанной в 1830 году для обслуживания еврейской общины, этот бедолага умер один в своей комнате[147]. Его трагическая смерть побудила членов общины основать новую организацию для ухода за больными евреями-рабочими, потому что существовавшая для этой цели «Бикур Холим» (букв. «Посещать больных»), спонсируемая кахиллой, управлялась «деспотическим диктатором», который не заботился о бедных, больных и нуждающихся рабочих[148]. Менее ужасный вариант легенды объясняет основание «Линес Хацедек» смертью Мейера Шохета, санитара, жившего вдали от своей семьи, который заболел и умер из-за пренебрежения общины. На похоронах Шохета группа евреев, чьи семьи остались в других городах, приняла решения создать «Линес Хацедек», чтобы гарантировать, что ни один другой еврей со слабым здоровьем никогда не окажется в Белостоке в подобной ситуации[149]. Обе версии являются апокрифическими, но в целом они представляют дело так, как часто бывает в подобных устных преданиях: основные опасения и центральные факты состояли в том, что в Белостоке, городе, заполненном растущим количеством еврейских иммигрантов, живущих отдельно от своих семей, страх заболеть и умереть из-за отсутствия ухода был драматической реальностью. Синагоги общины, как вспоминал один автор мемуаров, «никогда не могли уследить за всеми, кто искал помощи на их ступенях, и позаботиться о них»[150].

В то время как бедные еврейские рабочие-мигранты боялись умереть в одиночестве, критическую поддержку этой организации в годы ее становления оказали евреи, недавно прибывшие в город и принявшие культурные модели внешней среды. В популярной литературе и средствах массовой информации российские евреи часто изображались как люди с плохим здоровьем, пренебрегающие гигиеной, а растущая бедность среди евреев-мигрантов часто делала эту репутацию соответствующей действительности. Перенаселенность и антисанитарные условия в таких городах, как Белосток, только усугубляли ситуацию. Евреи, принимавшие культурные модели внешней среды, стремились создать положительный образ еврейской общины в глазах широкого российского общества, и потому старались любой ценой преодолеть распространенность болезней среди евреев, снизив опасность для других групп населения.[151]

Илл. 6. Медицинское общество добровольцев Линес Хацедек, около 1900 года. С разрешения Центра по изучению еврейской диаспоры Горена-Гольденштейна в Тель-Авивском университете