Европа. Естественная история. От возникновения до настоящего и немного дальше

Проще всего восстановить те виды, которые живут сейчас на других континентах: лев, леопард, пятнистая гиена, водяной буйвол, лесной слон и многие другие звери исчезли из Европы, но водятся в Африке и Азии. Следующая по простоте категория – виды, возрождаемые селективным размножением, но в нее попадают только тур, тарпан и неандерталец. С технической точки зрения возрождение неандертальца – самая простая задача, потому что воспроизводство людей прекрасно изучено, а геном неандертальца известен. Однако последними, кто проводил селекцию людей, были нацисты, и эта идея совершенно аморальна – я уверен, что призрак Лутца Хека будет наблюдать за такой работой с большим интересом.

К числу невосстанавливаемых видов следует отнести трех европейских носорогов (шерстистого, узконосого и носорога Мерка), большерогого оленя и островных зверей вроде миотрагуса. Однако изучение древней ДНК быстро развивается, и вполне может оказаться, что геномы некоторых из этих видов вскоре восстановят. Третья категория – виды, возрождаемые с помощью генной инженерии, – выводит нас на границы научных знаний. В 2008 году была предпринята попытка возродить букардо – один из подвидов пиренейского козла. Последняя особь этого животного умерла в 2000-м, однако годом ранее ученые срезали у нее материал с ушей. Они пересадили ДНК из замороженного срезанного материала в клетки домашних коз, но юный букардо умер всего через семь минут после появления на свет из-за проблем с дыханием ³²⁹.

С точки зрения осуществимости основными кандидатами на восстановление среди вымерших видов являются шерстистый мамонт, пещерный медведь и пещерный лев.

Организация Revive & Restore занимается применением генетики для спасения видов, находящихся под угрозой, а также для восстановления исчезнувших видов ³³⁰. Она работает над целым рядом проектов – от помощи в распространении синтетического заменителя гемолимфы мечехвостов (этих членистоногих добывают в чрезвычайно больших количествах ради гемолимфы, которая используется в фармацевтической промышленности) до поддержки гарвардской программы по возрождению шерстистого мамонта.

В феврале 2017 года в мировых СМИ сообщалось, что к 2018 году шерстистый мамонт вернется к жизни. На самом деле Джордж Чёрч, руководитель проекта, заявил, что к 2018 году его группа надеется создать жизнеспособный эмбрион – возможно, всего несколько клеток – существа, сочетающего гены азиатского слона и шерстистого мамонта. Мамослона, если угодно. С учетом того, что мы сейчас знаем о гибридизации слонов, это звучит не так возмутительно, как могло бы показаться ранее. В самом деле, мы можем рассматривать технологию CRISPR (она позволяет вставлять гены одного вида в геном другого) как продолжение эволюции слоновых, которая шла путем гибридизации на протяжении миллионов лет.

Однако даже такая, менее амбициозная цель красноречиво говорит о быстром прогрессе в деле возрождения вымерших видов. Чёрч и его группа планируют создать мамослона, добавив к яйцеклетке азиатского слона гены для красных кровяных телец, эффективно работающих при низких температурах, для усиленного жирового слоя под кожей и для пышного волосяного покрова, взяв их из генома шерстистого мамонта. Ученые уже внесли 45 изменений в некоторые из 1642 генов, по которым слон отличается от мамонта. Но это только начало[298]. Затем нужно будет пересадить ядерную ДНК в яйцеклетку – подобно тому, как это делали при создании клонированной овечки Долли.

Специалисты проекта не собираются использовать яйцеклетку, взятую у слона, а хотят создать ее из клеток кожи. Растущий эмбрион нужно будет держать 22 месяца в искусственной матке, после чего на свет может появиться детеныш мамослона. Если необходимо восстановить целый такой «вид» в его экосистеме, то понадобится «произвести» генетически смешанное стадо мамослонов с надлежащим распределением по возрастам ³³¹. Я практически не сомневаюсь, что со временем все это можно сделать. Однако сначала человечество должно решить, а нужно ли это вообще.

Генетическая реинкарнация утерянных гигантов Европы – это еще не последний шаг, поскольку для сотен, если не тысяч мегамлекопитающих потребуется выделить достаточно большую и плодородную территорию. Европа вряд ли подойдет для воссоздания мамонтовой тундростепи. Однако полным ходом развивается крупный проект в Сибири, нацеленный именно на это[299].