Европа и душа Востока. Взгляд немца на русскую цивилизацию

Римская Церковь, несомненно, осознала значение восточного христианства. Нынешний папа Пий XI, который в его бытность нунцием в Варшаве имел возможность лично познакомиться с восточной Церковью, взойдя на папский престол, демонстрирует свою явную расположенность к православным христианам. Он стал инициатором оказания серьезной помощи голодающим детям России и не раз старался спасти преследуемых русских священнослужителей. Он строго следит за тем, чтобы соблюдались язык и обычаи восточного обряда и чтобы Запад учился все лучше его понимать. Стремление к воссоединению обеих конфессий находит в нем своего горячего сторонника. С этой целью в 1923 году был основан семинар Святого Василия в Лилле, где проводится обучение священнослужителей русско-восточным обрядам, этой цели служит также создание и расширение Восточных институтов в Риме, в которых имеется специальная русская иезуитская школа.

Многочисленны объединения, способствующие духовному обмену между римской и православной Церквами и готовящие почву для воссоединения: во Франции – это «Oeuvre d'Orient», в Германии и Швейцарии – «Catholica Unio», в Голландии – «Apostolat van de Vereenigung», в Чехо-Словакии и Югославии – «Общество Святых Кирилла и Мефодия», в Италии – «Associazione Cattolica per l'oriente Cristiano». Сюда же пимыкает множество «Кружков по изучению Восточной Церкви» (например, в Палермо с 1928 г., в Вюрцбурге – с 1937 г.). – В русле этих устремлений к единству множатся переходы православных в католичество, особенно в восточной части Польши и Латвии. (В Польше городок Хрынки целиком перешел в римскую Церковь!)[290]

Снова, как это случалось не раз в истории, Рим держит судьбы мира в своих руках. Не фашистский, а христианский Рим! Католическая Церковь в той мере, в какой речь идет о западной стороне, скажет свое решающее слово о примирении Запада с Востоком, и успех этого слова будет зависеть от того, какие силы возобладают в самой римской Церкви. Поэтому развитие изнутри нее имеет столь важное значение для культурной судьбы человечества.

Вечно женственное

Противоположность между западным и восточным человеком проявляется и в их половом восприятии – как соотношение мужского и женственного.

Мужской склад – это воля к власти, доминирование идеи права над идеей любви, действия над созерцанием, рассудка над чувством. Женский склад – самоотдача, благоговение, смирение, терпение. Мужчине свойственны критика, рационализм. Женщине – интуиция, восприимчивость к внушению, вера. Мужчине присущи – обособленность, принцип деления, механистичность. Женщине – принцип целостности, органичность. Преимущество мужчины – количественное, однако оно таит в себе и опасность: оно дает мужчине в руки бразды правления, но угрожает сковыванием вольно текущей жизни. Мужчина отделяется от всеобщего и стремится к автономии. В результате становится одиночкой, монадой, личностью. Женщина, напротив, чувствует свою соединенность с целостным миром. Она укоренена в природе, словно растение. Мужчина воспринимает свое тело как инструмент, средство, оружие, с которым он вступает в борьбу. Женщина ощущает тело как первоисточник и первооснову своей сущности, как сосуд, в котором она укрыта от опасностей. Для мужчины жить значит бороться, убивать, уничтожать жизнь; для женщины жить значит продолжать род, рожать, обновлять жизнь. Мужской принцип есть принцип смерти, женский – принцип вечной жизни. Поэтому женские образы являются у народов символом их вечности и плодородия (Ева, Хава, еврейское имя праматери человечества, означает жизнь).

Азиатские высокоразвитые культуры – на китайском, русском и индийском континентах – всегда имели сильные женственные черты. В этом тайна их долговечности. В прометеевской же культуре превалируют мужские силы, и в этом – ее проклятье. В ней почти утрачены собирательные и сохраняющие элементы и доминируют силы разрушения. Окольный путь, по которому шла эта культура четыре столетия, подтверждает лишь тезис, что мужской принцип есть принцип смерти. Эпохи и культуры с мужским складом всегда имеют короткую историю, женственные – длинную. Мужское быстро истощается и разрушает себя. Взять хотя бы судьбу римлян: несколько убедительных столетий борьбы и побед; короткая пауза вырождения и – Древний Рим угас; в то время как индийская или китайская история длятся тысячелетия. Стоит задуматься и над тем, что Восточный Рим, несмотря на то, что постоянно подвергался вражеским нападениям, пережил западно-римскую империю почти на тысячу лет[291]. Азиатские культуры дышат уверенностью жизни, чувствующей себя вечной. Это – женственный склад, поскольку женщина живет в спокойствии своего рода, мужчина – в беспокойстве своего отдельного существа. Женщина уверена в своей возрождающей силе, мужчина чувствует в себе и вокруг себя силы разрушения. Поэтому его мучает забота о сокращающемся имущественном состоянии, которое он пытается отстоять в борьбе или приумножить разбоем. Созидательную силу рода, данную женщине природой, мужчина заменяет личным насилием.