Европа нового времени (XVII—ХVIII века)

К середине XVII в. некоторые старинные прерогативы сословных собраний были уже утрачены ими или находились в стадии отмирания. Это относится, в частности, к их праву на участие в законодательстве. Хотя собрания еще издавали свои постановления, с их притязаниями на монополию в этой сфере было покончено, и право монарха законодательствовать без согласия сословий утвердилось бесповоротно. Более того, сеймы чешских земель утратили даже право законодательной инициативы: в делах, затрагивающих интересы короны, они могли обсуждать только вопросы, поставленные перед ними монархом, а для обсуждения менее важных дел требовалось согласие коронного комиссара на сейме. Австрийские ландтаги еще сохраняли право на законодательную инициативу, но и их постановления все более заменялись мандатами и патентами императоров.

Другое важное право — контроль над пополнением дворянского сословия было отнято у сеймов чешской короны в 1627 г., благодаря чему Габсбурги смогли полностью обновить состав некогда оппозиционного протестантского чешского дворянства, раздав конфискованные земли преданным монархии людям. В австрийских герцогствах процедура утверждения новых дворян ландтагами еще сохранялась, но уже превратилась в формальность. Право императора на беспрепятственное аноблирование или инколат (включение в состав местного дворянства иностранцев) было тем более важным, что он должен был считаться с расколотостью дворянского сословия в его владениях: австрийский дворянин не мог быть использован для службы ни в Чехии, ни даже в Штирии или Каринтии, не став предварительно чешским или штирийско-каринтийским дворянином (дворянство всех земель чешской короны было общим, но в австрийских герцогствах такой общности не сложилось).

И все же два важнейших права сословных собраний оставались неприкосновенными: право вотирования налогов и право набора воинских контингентов. Эти права являлись тем более крепкими, что в обоих случаях в роли осуществлявших их на местах исполнителей выступали сами феодалы. Они были и взаимосвязаны: собранные сеймом налоги шли на содержание сеймовых войск.

Социальные условия в австрийских и чешских землях сильно различались: в первых существовал сеньориальный строй западноевропейского типа, в последних в XVII в. прочно утвердилась барщинно-крепостническая система. Австрийский дворянин должен был платить общий налог с земель своего домена и специальный сбор со своих сеньориальных прав, чешский феодал все более освобождался от выплаты ординарного прямого налога за своей фольварк и в 1705 г. получил официальное утверждение этой привилегии. Лично свободный австрийский крестьянин мог апеллировать на решения сеньориального суда в коронный суд, — чешский крепостной в 1627 г. был лишен прав юридического лица, объявлен находящимся, наподобие несовершеннолетнего, под вечной опекой своего помещика, и только после большого крестьянского восстания 1680 г. жесткость этой официальной позиции стала смягчаться. Но в одном отношении положение австрийских и чешских феодалов было вполне сходным — после утверждения сословными собраниями суммы налога и размера войскового контингента они вступали в дело, распределяя этот налог между своими крестьянами или набирая из них новых рекрутов. Господствуя в ландтагах и на сеймах, дворяне являлись и основными агентами сословной администрации, ее сборщиками налога и военными комиссарами.

Сословные собрания вотировали основной прямой налог («контрибуцию»), обычные косвенные налоги (акциз с напитков) и такие чрезвычайные прямые сборы, как «турецкие деньги». Делали они это вовсе не формально: например, между 1660 и 1700 гг. нижнеавстрийский ландтаг, собиравшийся практически ежегодно, только один раз утвердил именно ту сумму, которая была у него запрошена. Согласие сословий требовалось и для введения новых налогов; мы еще увидим, как активно выступали они против налогов, способ взимания которых был связан с нарушениями сословных привилегий.

Системе сословно-представительных учреждений противостоял уже очень сложный и разветвленный центральный аппарат со многими советами и канцеляриями, круг компетенции которых оставался предметом постоянных межведомственных конфликтов.

Первоначально единственным органом, решавшим вопросы общей политики применительно ко всем землям, признававшим власть Габсбургов (в том числе и к Священной Римской империи), был Тайный совет. В 1665 г. из его состава выделилась немногочисленная Тайная конференция, ведавшая внешней политикой, ее члены обсуждали вопросы в отсутствие императора и представляли ему аргументированные письменные рекомендации; собственно Тайный совет приобретает функции судебно-апелляционного органа. В дальнейшем Тайная конференция расширялась и делилась на комиссии, и в 1709 г. из нее выделилась Узкая тайная конференция, осуществлявшая общее руководство габсбургской дипломатией.