Европа нового времени (XVII—ХVIII века)

Рантеры бродили по дорогам, проповедовали, собирая деньги с доверчивых слушателей, а потом пропивали и проедали эти деньги в дешевых тавернах. Вместе с ними шли женщины, и нельзя было понять, кто у них муж, кто — жена, от кого рождаются дети; они совращали жен местных жителей, курили табак, что в те времена было редкостью и возмущало благочестивых пуритан. Оргии их носили буйный характер: девушки танцевали нагими, а мужчины пели на мотив церковных литаний похабные песни. Известны случаи, когда, обедая, кто-нибудь из них разрывал руками кусок мяса и говорил, подражая акту евхаристии: «Сие есть тело Христово, берите и ешьте». И, плеснув пива в огонь, добавлял: «А это — кровь Христова, пейте ее все».

Многие из рантеров были хилиастами, а проповеди некоторых носили угрожающий и обличительный характер. Они обвиняли власть имущих, говорили о тяжких бедствиях простого народа и повторяли, что Бог ныне избрал бедных и невежественных, чтобы явить миру возмездие, отнять у богатых неправдой нажитое добро и уравнять состояния. Именно эти горячечные угрозы заставили парламент в августе 1650 г. издать акт против рантеров, согласно которому при первом уличении в совершении «богохульных и нечестивых» поступков они подлежали 6-месячиому тюремному заключению, при втором — изгнанию за пределы Англии; самовольное возвращение преступника каралось смертной казнью. После этого акта и усилившихся затем репрессий рантерство быстро сошло со сцены. Некоторые из его вождей, в частности Л. Кларксон, раскаялись и опубликовали полные самобичеваних памфлеты. Некоторые присоединялись к квакерам.

Среди множества народных сектантских движений эпохи Английской революции движение квакеров выделяется по количеству приверженцев, по глубине и истовости верований, по роли в общественной и политической жизни, по социальному радикализму своей программы, по стойкости и долговременности существования. «Квакерами», что значит «трепещущими», «дрожащими», их в насмешку называли противники. Сами же они именовали себя «детьми света», «друзьями в истине», или просто «друзьями». Основатель движения, сын ткача Джордж Фокс (1624–1691) в 1647 г., в возрасте 24 лет, пережил внутреннее озарение, которое сказало ему, что Бог обитает не в небесах и не в рукотворных храмах, а в душе каждого человека и проявляет себя как внутренний свет добра и любви ко всему живому. Те, кто почувствует в себе этот свет, освободятся от власти первородного греха и проклятие, обретут мир и чистую совесть.

Испытав это духовное потрясение, Фокс бросил свои занятия и отправился проповедовать по селам и городкам Северной Англии. За ним стали ходить толпы народа; некоторые, пораженные его проповедью, тоже оставляли свой дом и привычное дело и присоединялись к его странствиям. Иногда Фокс находил в каком-то месте целую группу людей, чьи взгляды и верования совпадали с его собственными: это были сикеры, уэйтеры, беменисты, милленарии и т. п. Они объединялись и в результате образовали новое мощное движение, оформившееся в начале 50-х годов. Его вождями, помимо Фокса, были Джеймс Нейлор, Ричард Фарнуорс, Эдвард Бэрроу, Айзек Пеннингтон, Ричард Хабберторн.

Идеи квакеров во многом испытали влияние силезского мистика Якоба Беме, сочинения которого были переведены на английский язык и распространялись в Англии в 40-х и 50-х годах. В учении Беме главное внимание уделялось внутреннему миру человека, индивидуальному общению с Богом, который обитает в душе каждого. Общение с Богом «в духе» Беме ставил выше авторитета Священного Писания и церкви, выше земной власти и вообще любого земного авторитета.

Это учение находило горячих последователей в среде самых угнетенных слоев общества: квакерами становились мелкие лавочники, ремесленники, подмастерья, батраки, наемные рабочие, малоземельные крестьяне-коттеры. Помещение абсолюта во внутренний мир верующего, признание возможности для каждого человека достичь внутреннего просветления и индивидуального общения с Богом находило у них отклик потому, что вело к отрицанию церковной организации, каких бы то ни было посредников между верующим и Богом, а значит — к отрицанию таинств, иерархии, клира, к отказу от уплаты налогов, в первую очередь церковной десятины, и к проповеди широчайшей религиозной терпимости.

Проповедь вселенской божественной любви, открытой всем людям, богатым и бедным, просвещенным и невежественным, язычникам и христианам, вплоть до мусульман, иудеев и американских индейцев, являлась по существу проповедью полного равенства всех людей перед Богом, проповедью всемирного братства и взаимопомощи. Социальная, расовая принадлежность, вероисповедание, в котором человек воспитывался, его пол — все это теряло значение, коль скоро в душе его открывался источник «истинного света».