Вот так бы он навернякаВошел в грядущие века,Великолепный этот клоун:С пятном румянца на щеке,В своем трехцветном сюртуке —Зеленом, желтом и лиловом!Недаром, легок так и смел,На целый мир он прогремел,—Не зная, что такое мимо,Он головою пробивалБумагой стянутый овалИ прыгал сквозь кольцо из дыма!Он был настолько невесом,Что покатился б колесомПо лестнице головоломной;И засверкал бы и расцвелЕго взъерошенный хохолЦветком огня средь ночи темной.А остальные прыгуны,Актерской зависти полны,Следя за ним в тревоге смутной,Не понимали ничегоИ говорили: — Колдовство!Не человек, а шарик ртутный! —Толпа кричала: «Браво, бис!»,А он, всем телом напрягшись,Весь как пружина в ярком платье,Он ждал наплыва новых силИ про себя произносилСлова какого-то заклятья.Он обращался к своемуТрамплину, он шептал ему:— Гляди, полны места и ниши,Я разгоняюсь для прыжка,А ты, заветная доска,Меня взметни как можно выше!Машина мускулов стальных,Взметни меня — и в тот же мигВзлечу я бешеной пантеройС тем, чтоб с тобой утратить связь,О респектабельная мразьИ спекулянты из партера!Пошли мне силы для прыжкаДо купола, до потолка,Чтоб, устремившийся к вершинам,К тем солнцам мог бы я прильнуть,Что в небе скрещивают путьС полетом молний и орлиным.Туда, в грохочущий эфир,Где дремлет вековечный мирВ ночи глухого мирозданья,Где, бегом пьяные, векаСпят, опершись на облака,С трудом переводя дыханье.Вперед — и выше — и вперед —Туда, за твердь, за небосвод,Что кажется темницы сводом,Туда, за грани высших сфер,Где боги позабытых верГрозят забывшим их народам!Все выше! И в конце концов —Нет ни девчонок, ни дельцов,Ни критиканского засилья!И стены мира разошлись —Мне только синь! Мне только высь!Мне только крылья, крылья, крылья!Так он промолвил — и резвоОн от помоста своего,Пробивши купол многоцветный,Взлетел — и сердце циркачаВошло, любовью клокоча,Туда, в простор междупланетный!