Европейские поэты Возрождения

О матери твоей, дитя,
тебя я нянча, вспоминаю:
в слезах, что катятся из глаз,
я, как в воде, тебя купаю.

Ты родилась в беде… Так будь же

ты счастлива назло судьбе,
коль в час рожденья твой фортуна
прониклась завистью к тебе.

Твою, малютка, колыбель

под пенье скорбное качали:
нет матери твоей в живых,
и мы все в горе и печали.

Что в этой жизни ждет тебя,

рожденную в слезах и горе?
А ты красавицей растешь,
глаза зеленые, как море…

И красоте такой, увы,

родиться довелось в изгнанье…
Ах, сколь проступок ни тяжел,
всегда тяжеле наказанье.

Чтоб ты жила на белом свете,

сошла твоя в могилу мать:
но нет, дитя, нет, в этой смерти
тебя грешно мне обвинять.

Судьба ко всем немилосердна,

ее неправеден закон;
но твоему отцу судьбою
удар безмерный нанесен.

Я крик твой первый услыхала,

ты без меня б и не жила…
Ах, если б знать: к добру иль к худу
тебя для жизни я спасла.

Не верю, что себе на горе

ты родилась в тот скорбный час
с такой счастливою улыбкой
в сиянии зеленых глаз.

Пусть слабое, но утешенье

я в сей надежде обретя,
молю у бога лучшей доли
тебе, несчастное дитя.

Хоть в старых сказках говорится,

что счастье в ссоре с красотой:
а ведь когда-то они были
друзья — не разольешь водой.

Пусть мне твердят, что это сказки,

но знаю я: коль быть беде,
то, как ты от нее ни бегай,
она найдет тебя везде.

Но все же люди в зло не верят,

о счастье грезят об одном,
но их мечты и упованья
приносят им одни страданья,
и жизнь все горше с каждым днем.

АНТОНИО ФЕРРЕЙРА [509] Перевод Инны Чежеговой

«Как день является в очах авроры…»

Как день является в очах авроры,
что, словно роза на снегу, нежна,
и тень ночная днем побеждена,
вновь небо сине, зелены просторы,

как, светлым ликом привлекая взоры,

в ночи всплывает бледная луна:
рогами звезд касается она
и усмиряет грозных туч раздоры,

так мне явилась светлая звезда

и в душу пролила мне новый свет,
и мир глаза по-новому познали…

О, будь со мною до скончанья лет,

и тучи, что мне небо закрывали,
отступят пред тобою навсегда!

«Ее улыбка, грация живая…»

Ее улыбка, грация живая,
досель невиданная красота,
величие ума и доброта —
все в ней светилось, мир наш озаряя.

Была для всех нас воплощеньем рая

ее душа — мудра, нежна, чиста…
На небесах, куда она взята,
она царит, смерть смертью попирая.

Кого ж зову я, плачу и молю

над камнем, что к моим стенаньям глух
и равнодушен к неизбывной муке?

Да склонят небеса ко мне свой слух…

Пока же светлый лик со мной в разлуке,
я, как живую, мертвую люблю!