Европейский сезон

Флоранс, которая ничего не слышала, поставила тарелки обратно на кухонный столик. Катрин, уже согнувшись у окна, старательно дышала на стекло:

— Вот черт, — машина шерифа, — без особого удивления сказала она. — Никогда спокойно пожрать не дадут. Я сматываюсь на чердак. Фло, — встреть представителя власти. Как договаривались, — спокойно и без прямого вранья…

Накинув куртку, Флоранс вышла на ступеньки. У вездехода, украшенного огромными эмблемами округа Соут-Куас, стоял парень с блестящей звездой шерифа на кожаной куртке.

— Добрый день, офицер. Заходите в дом.

— Добрый день, мисс. Я шериф — Кеш Савон. С кем имею честь?

— Флоранс Морель. Живу здесь с сыном. Мы друзья Валери Кольт, и она любезно предложила нам пожить в ваших девственных местах. Я менеджер и сейчас готовлю проект одной реконструкции, а здесь, в тишине, удивительно хорошо работается. Заходите в дом, мы угостим вас хорошим кофе.

— Пожалуй, в следующий раз. Не хочу вас смущать неожиданным визитом. Просто заехал познакомиться и узнать все ли спокойно. Для жизни в одиночестве в нашей глуши нужна определенная привычка.

— О, не беспокойтесь. Сын у меня учился в военном училище, смелый парень, и я чувствую себя совершенно спокойно. Лес и тишина нам только помогают работать. К тому же к нам часто заезжают друзья.

Шериф улыбнулся:

— Я не сомневаюсь, что вы чувствуете себя спокойно. У нас здесь так мало людей, что скрыть что-то практически невозможно. Пусть ваши друзья, в смысле — одна такая длинная и вредная подруга, не беспокоится. Не скрою, одно время мне очень хотелось с ней поговорить по поводу оставленного здесь беспорядка. Ну, это дело прошлого. Честно говоря, округ Соут-Куас никогда не пытался выдвинуть против той нашей общей знакомой обвинения в серийном убийстве. Бандитская разборка здесь произошла, — в этом никто не сомневается. Дело закрыто.

— Спасибо, шериф Савон.

— Не за что. Я выполняю свой долг. Кстати, здесь меня все называют — Кеш. Рад был познакомиться, миссис Морель, — шериф пожал Флоранс руку. — Жаль, что нет времени выпить с вами кофе. Знаете, как это бывает, — только вздумаешь отдохнуть, — приходится браться за работу, например, — опрашивать свидетелей старых происшествий. Даже не поверите, если скажу как много у шерифа обязанностей.

— Понимаю, Кеш. Извините, приезжие доставляют уйму хлопот.

— Ну, что вы, миссис Морель. Лично я хорошо помню, как приезжие оказывали неоценимую помощь округу Соут-Куас. Жаль, что долг не позволяет мне поболтать о прошлом поподробнее. Кстати, — шериф Андерс умер весной. Вы его, конечно, не знали, но возможно, ваши друзья его помнят.

— Я тоже о нем слышала. Очень жаль. Достойный был человек.

— Да, — Кеш тяжело вздохнул. — Отличный был шериф. Мне до него далеко. Только перед смертью он совсем расклеился. Только и вспоминал о Бьер-Та. Я к нему частенько вечерами заезжал. Жутковатые истории у нас здесь иногда приключаются, миссис Морель. Будьте осторожны. Хотя у вас надежная защита. Я, конечно, сына вашего имею ввиду.

— Может быть, все-таки зайдете? С сыном познакомитесь, кофе выпьете. Вспомните прошлое.

— Может получиться бестактно, — шериф сдвинул шляпу на глаза. — Возможно, загляну, когда уйду в отпуск. На некоторые вещи смотришь куда проще, когда находишься не при исполнении служебных обязанностей. Всего хорошего, миссис Морель. Если возникнут проблемы, звоните в наш офис.

— Спасибо, Кеш. Извините, мы очень негостеприимны.

— Пустяки, — шериф пошел к машине, но вдруг остановился: — Миссис Морель, извините за любопытство, — вы, случайно, не снимались в кино? У меня ощущение, что я где-то вас видел.

— Возможно, среди фотографий подозреваемых? — Флоранс улыбнулась.

— Ну, что вы, я бы запомнил, — шериф стеснительно улыбнулся. — И почему все красивые женщины живут именно в этом доме? Не хотите переехать в наш городишко? Соут-Куас не помешала бы хорошая реклама.

Флоранс засмеялась:

— Мы подумаем…

Вечером, когда Катрин возилась с какими-то ремешками и нейлоновыми нитками, Флоранс сказала:

— Слушай, детка, а у тебя ничего не было с этим Кешем? Когда он говорил о тебе, глаза у него становились грустными-грустными.

Катрин фыркнула и покосилась на кухню, где Мышка пыталась приобщить Жо к основам полевой хирургии.

— Ты, Фло, не поняла, — грусть относилась ни ко мне, а к тому дивному холму, от которого и у меня, и у Кеша до сих пор кровь в жилах стынет. Более располагающего к взаимной импотенции местечка не придумаешь. Вон, — бедняга Андерс так и не пережил. Какие уж тут романтические отношения?

— Не знаю, не знаю. Шериф совсем не выглядит импотентом. Весьма милый молодой человек.

Катрин снова фыркнула:

— Ты ему тоже очень даже понравилась. "А не снимались ли вы в кино"? Я с удовольствием отпущу тебя в Соут-Куас. Для поддержания добрососедских отношений с представителями власти. Обсудите нынешние номинации на "Оскара", ну, и еще что-нибудь светское.

— Глупости. Мы о тебе говорили.

— Я слышала. Но смотрел-то он на тебя? Мне лично никогда не приходилось слышать от Кеша даже завуалированного комплимента. Что бы это значило?