Европейский сезон

— Да, я бы сказала аксиомы там мягкие, как… Ладно, я поехала. Трудись, теоретик…

* * *

Не успела Катрин дослушать восьмичасовый выпуск новостей, как появилась Флоранс. Обрадованная Катрин выскочила из машины.

— Ты дивно рано сегодня.

— Рада? Или я снова не дала тебе читать?

— Успею. Вот пойду учиться, там придется читать и читать, — Катрин чмокнула подругу в щеку.

— Не лапай меня на улице! — зашипела Фло.

— Тебе нравиться. Ты даже порозовела.

— Тем более. Если бы я терпела твои безобразия через силу, было бы еще полбеды. А так, — страшно подумать до чего мы докатимся.

— До гармоничной и сбалансированной интимной жизни.

— Садись в машину, развратница. Я не могу беседовать на такие темы под окнами собственного офиса.

Катрин тронула машину. Фло кончиками пальцев озабоченно поправляла прическу. На взгляд подруги, прическа и так выглядела безупречно.

— Уф, — сказала Флоранс, — я с каждым днем удираю с работы все раньше, и мне всё больше это нравится.

— Удивительное — рядом. Твои боссы еще не собираются тебя уволить?

— Мои боссы, как ты знаешь, бывают здесь редко. В "Сашо" я сама пока еще главный босс. Но это не значит, что я должна полностью терять самоконтроль. Кстати, нам было бы полезно обсудить эту тему.

— С тобой я готова обсуждать даже виды на урожай бобовых в Нигерии.

— Не подлизывайся. Утром мы вели себя совершенно непозволительно.

— Фло, давай не будем обсуждать этот "жуткий случай" сейчас. Ты спокойно обдумаешь, что собственно кошмарного приключилось, сделаешь выводы, и вынесешь приговор.

— Хорошо. Но имей в виду, — наше бурное утро мне весьма мешало работать весь день.

— Правда? А я как-то не переживала. Просто скучала по тебе.

— Я тоже скучала, — сердито сказала Флоранс. — Ладно, оставим неприличную тему. Я вижу, свой будильник ты с руки сняла. Спасибо. Но я купить тебе нормальные часы не успела. Извини. Может быть, заедем сейчас, посмотрим?

— Фло, часы у меня в кармане, — Катрин похлопала себя по бедру. — Я так даже лучше чувствую время. Может, не стоит суетиться? Еще светло, заедем в парк. Тебе было бы полезно подышать свежим воздухом. Не представляю, как у тебя хватает сил целыми днями высиживать в кабинете.

— У меня отличный кондиционер.

Катрин засмеялась.

— Что смешного в хорошем кондиционере? — осведомилась Фло.

— Да, собственно, ничего. Просто забавна твоя наивность. Допустим, утром с тобою в машине на стоянке была бы не я, а отличный вибратор. Ты бы не заметила разницы?

— Кэт, черт бы тебя побрал! Иногда мне хочется взять тебя за ухо и хорошенько потрясти. Ты же сама предложила не обсуждать сейчас наши непристойности.

— Так мы же кондиционер обсуждаем. Что в нем непристойного? Или ты что-то от меня скрываешь? Фло, что там у тебя в кабинете?! Будь искренняя, я все прощу.

Подруга засмеялась:

— Молчи, негодяйка. Поехали в парк. Там рядом приличный ресторанчик, поужинаем.

— Хорошо здесь, — вздохнула Флоранс.

Они сидели на игрушечно легковесной парковой скамье. Тянулись аккуратные аллеи, еще журчал фонтан. Флоранс с удовольствием лизала мороженное. Посетителей вокруг было мало — парк скоро закрывался.

— Не смотри на меня так, — Флоранс не глядя, пихнула подругу локтем. — Это всего лишь мороженное. Не смущай меня, — я, или заплачу, или засмеюсь, но в любом случае закапаю блузку.

— Я просто смотрю, Фло, — пробормотала Катрин. — Когда ты в последний раз была в парке?

— Не спрашивай глупости. Я не помню. Лучше рассказывай дальше свою одиссею, пока нас отсюда не выгнали.

— На чем мы остановились?

— На том, как тебе пробили пулей руку, — мрачно напомнила Флоранс, слизывая последние капли с остатков вафельного рожка.

— Ну, это мы уже проехали. Ничего страшного. Ты же видела, — даже следа не осталось.

— След остался, — да еще какой. Конечно, лучше татуировка, чем шрам. Но, Кэт, что бы было, если бы у тебя под мышкой не висел пистолет, и пуля бы не угодила в него?

— Я бы закончила свой жизненный путь быстро и безболезненно. А ты бы не опасалась бы за свою блузку и свое целомудрие, и спокойно бы трудилась в своем офисе.

— Кэт, — подруга посмотрела на нее, и Катрин увидела, как темные глаза наполняются слезами, — так говорить нельзя. Я больше никогда не смогу спокойно сидеть в офисе, если тебя не будет рядом.

— Извини, я очень глупо пошутила. Можно я тебя поцелую?

— Нельзя. Вон сторож идет.

Подруги вышли из парка. Медленно шли вдоль чугунной ограды. Катрин рассказывала о госпитале, об одиночестве, о тоске по погибшим друзьям-охотникам, о чувстве вины перед бедняжкой Дики. Тогда юная Кошка только училась терять боевых товарищей.

Флоранс тихонько хлюпала носом. Немного она воспряла духом, когда Катрин принялась рассказывать об интрижке с доктором, скрасившим одиночество раненой красотки.

— Значит, ты все-таки не прочь встречаться с мужчинами?

— Хм, Фло, разве я скрывала? Милый док был далеко не первым мужчиной, разделившим со мной постель. Ну, или не постель, а что-нибудь более экстравагантное. Я, знаешь ли, вела довольно распущенный образ жизни. Когда удавалось.