Европейское путешествие леди-монстров

– Я и не сомневалась! – рассмеялась Ирен. – Он ведь собирает жуков всевозможных видов для своей коллекции, а вы похожи на серого жука, с виду неприметного, а чуть на него упадет свет – начинает переливаться, словно опал, всеми оттенками голубого и зеленого, – это ваши цвета, мне кажется. Знаете, как только вы приехали, вы сразу вызвали у меня восхищение своим самообладанием. Вы отправились в чужую страну спасать девушку, которую даже не знаете, от неизвестной вам опасности, и все только потому, что подруга попросила вас об этом. Долгий путь утомил вас – но вы, невзирая на усталость, уверенно строили планы. Только потом я поняла, что это даже не самообладание – вы просто такой человек. Как Шерлок. Он тоже не может иначе. Есть дело, которое нужно раскрыть, – значит, он садится и раскрывает, деловито и рационально.

Мэри уже открыла рот, чтобы возразить.

– Я не хочу сказать, что вы лишены эмоций, дорогая. Я хочу сказать только, что сами ваши эмоции тоже деловиты и рациональны. Прошу вас, не поймите меня превратно – я от души вами восхищаюсь и была бы рада стать вашим другом. Но вы, как никто другой, напоминаете мне Шерлока.

– Насколько я понимаю, это комплимент? – сказала Мэри. – Дело в том, что иногда он меня ужасно злит…

– Он всех злит! – сказала Ирен. – Но… и именно об этом я пыталась сказать. При всей вашей внешней сдержанности и спокойствии, мне кажется, у вас нехорошо на душе. Я не ошибаюсь?

– По-моему, вы вообще редко ошибаетесь, – сказала Мэри.

– Что ж, с этим не поспоришь, – сказала Ирен с улыбкой, ясно говорившей, что согласие это ироническое. – Так что же вас мучает? Вы сами-то понимаете?

Вот в этом-то и беда – она не понимала, во всяком случае, не до конца.

– Я никогда еще не уезжала так далеко от дома. – Но это было не то. – Наверное, дело в том, что я привыкла к определенному образу жизни, к заведенному порядку. Да, жизнь с Дианой и другими его нарушила – последние три месяца в доме было далеко не так тихо, как когда-то! И я этому рада, правда рада.

– Но другие – Диана, Жюстина и остальные, – они живут в вашем доме, вы у них главная. Не качайте головой, мисс Джекилл! Я знаю, что в вашем клубе нет официального председателя, но неофициальный – именно вы. А тут весь ваш заведенный порядок летит кувырком, все планы приходится менять. Неудивительно, что у вас такое чувство, будто земля уходит из-под ног.

Какое-то время Мэри шла молча. Затем сказала:

– Я думала, мне самой хочется приключений.

– Конечно, хочется. Никто не любит застоя, никто не хочет просидеть всю жизнь за закрытыми шторами из страха, как бы солнце не обожгло… довольно поэтичное сравнение, вы не находите? Вы просто не привыкли к этому ощущению, и оно ударило вам в голову, а теперь у вас похмелье. А вот это уже не слишком поэтично… ну да ладно. И как бы вы ни были сильны, Мэри, у вас есть одна слабость, какой нет ни у Жюстины, ни у меня.

– И какая же? – Мэри было отчасти досадно, отчасти любопытно. Что скажет ей Ирен? И хочет ли она это услышать?

– Вы не можете стукнуть кулаком в стену, или пнуть ногой дверь, или разрыдаться. Для большинства из нас эмоции – отдушина, предохранительный клапан, а вот для вас, насколько я понимаю, нет. Мне кажется, вы не способны дать себе волю, да и никакого удовлетворения это вам все равно бы не принесло. Скорее, только новые мучения. Вам нужна отдушина – возможность дать выход ярости, и притом холодно и рационально. Знаю! Стрельба по мишеням! – Ирен, кажется, была весьма довольна собой. – Вот видите, я могу ставить диагнозы не хуже Зигмунда, и даже денег с вас за свои услуги не возьму.

Мэри рассмеялась. Когда же она смеялась в последний раз? Она даже не могла вспомнить.

– Это напомнило мне одного знакомого джентльмена из Лондона: у него есть такая привычка – палить в стену гостиной!

– Я же говорю, что вы на него похожи! – сказала Ирен. – Только, бога ради, избегайте некоторых его нездоровых привычек – и я имею в виду не порчу обоев и не игру на скрипке в любое время дня и ночи.

– А что же? – спросила Мэри.

– Да так, ничего. Спросите как-нибудь у Джона Ватсона. Глядите, небо в огне!

И правда, небо над Веной так и полыхало оранжевым, розовым, желтым – всеми цветами заката.

– Вы знаете его лучше, чем я, – сказала Мэри. – Вы не думаете когда-нибудь вернуться в Лондон? Он бы, наверное… Доктор Ватсон сказал, что вы любовь всей его жизни.

Ирен взглянула на нее в изумлении, а затем рассмеялась.