Европейское путешествие леди-монстров

Ирен откинула уголок простыни. Подняла руку миссис Ван Хельсинг и отвернула рукав окровавленной ночной сорочки. На руке тоже были маленькие красные точки.

Жюстина подошла ближе, чтобы рассмотреть.

– Они идут по вене.

– Вы тоже заметили? – сказала Ирен. – Кто-то брал у нее кровь, и довольно часто, если понадобилось столько уколов. Следы есть на обеих руках.

– Значит… это следы от шприца? – спросила Мэри. – Но зачем?

– Не знаю, – сказала Ирен. – Но это еще не все. Я осмотрела ее, пока вы помогали Люсинде. На подробный осмотр не было времени, но вот что я заметила. – Она поднесла руку к уголку рта миссис Ван Хельсинг и пальцами раздвинула губы.

У Люсиндиной матери были клыки.

– Как у того человека в переулке! – сказала Мэри. – Что ж, это объясняет, отчего у нее губы были в крови. Она, должно быть, укусила его.

– Клыки? – переспросила Ирен. – У тех людей были клыки? – Она нахмурилась, словно в недоумении.

– По крайней мере у одного из них, – сказала Мэри. – То есть я не могу сказать, что разглядела как следует – было не до того, но он скалился на меня, как бешеный пес. Или как зверочеловек. Как вы думаете, может быть, они тоже зверолюди, вроде тех, что создал доктор Моро?

– Нет, – сказала Ирен. – Я осмотрела одного из них, перед тем как уходить, – наскоро, правда, но, если бы он был продуктом вивисекции, я бы заметила. Шерлок описал зверолюдей в своем письме. Нет, это был самый настоящий человек – как и миссис Ван Хельсинг.

– А может быть, это оживленные мертвецы? – спросила Жюстина. – Это объясняло бы, почему они не умирают.

– Не знаю. Но тогда откуда у них клыки? У вас же нет клыков, милая. – Ирен улыбнулась Жюстине. – Думаю, перед нами нечто новое, о чем в письме Шерлока ничего не говорилось. Эти клыки – не единственная странность. Когда вы несли ее, я заметила, что крови меньше, чем должно бы быть – она очень быстро свертывалась. И она мертва уже несколько часов, однако трупное окоченение до сих пор не наступило.

– Так значит, она не умерла? – спросила Мэри. – Может быть, она… воскреснет, как те люди?

– Не думаю, – сказала Ирен. – Нет ни пульса, ни сердцебиения, – думаю, что она, как сказала нам сама Люсинда, умерла настоящей смертью. Но кто-то проделал с ней что-то… что-то такое, что ее изменило. Взгляните, какая она худая… – Ирен еще дальше откинула простыню. Она была права – даже под ночной рубашкой было ясно видно, что миссис Ван Хельсинг исхудала почти до состояния скелета. – Как она выжила при таком истощении? И кто морил ее голодом?

– Профессор Ван Хельсинг? – предположила Жюстина. – Мы знаем, что он проводил эксперименты. Тут все признаки эксперимента: необычные следы на теле, физиологические и психологические изменения… Увы, мне это слишком хорошо знакомо: я ведь сама была объектом эксперимента.

– И на ком же еще ставить эксперименты, как не на собственной жене и дочери, – с горечью сказала Мэри. – Так у них принято, верно? Эти ученые… нет, они недостойны такого имени. Эти алхимики считают, что из женщин, особенно молодых, выходят самые лучшие подопытные.

– Какая мерзость, – произнесла Ирен с холодным отвращением.

– И что же теперь? – спросила Мэри. – Мы будем… я не знаю… как-то бороться против Ван Хельсинга? Он ведь даже не в Вене, верно?

– Он будет здесь, как только узнает, что его жена и дочь исчезли из Кранкенхауса, – сказала Ирен. – Почему он держал Люсинду и ее мать в заточении? И почему сказал своим слугам, что миссис Ван Хельсинг умерла? Может быть, он и Люсинду собирался вскоре объявить мертвой? Он явно пытался скрыть то, что проделал с ними, – это единственное логичное объяснение. Но что именно он делал? И откуда эти следы инъекций? Хорошо бы, если бы Люсинда могла ответить на какие-то из этих вопросов, но, кажется, то, что делал с ней отец, повредило ее рассудок.

– Но отчего вы не думаете, что она просто сошла с ума? – спросила Мэри.

Ирен пожала плечами.

– По правде говоря, я сама не знаю. Мне известно только, что ваша подруга Мина знала миссис Ван Хельсинг, и ей известно, что Société des Alchimistes готовит собрание в Будапеште. Очевидно, у нее больше информации об этом деле, чем у нас. Поэтому – нет, вы не будете бороться против Ван Хельсинга. Вы сделаете другое: отвезете Люсинду в Будапешт, в точности как и планировали. Вы сказали, что доверяете Мине. У нее есть план, и вы должны ему следовать. И в любом случае я хочу, чтобы к приезду Ван Хельсинга вас уже не было в Вене. Предоставьте это дело мне – я сумею, по меньшей мере, направить его расследование по ложному следу. Ханна уже выясняет, что сейчас известно властям и пытаются ли они искать трех сбежавших пациенток…

– Значит… мы опять поедем поездом? – спросила Мэри. Хватит ли у нее денег на билеты для всех четверых?