Европейское путешествие леди-монстров

– Они даже слушать нас не стали, – сказала Кэтрин. Она свернулась в клубочек на диване, с ногами на подушках, а Мэри сидела в одном из кресел – в более приличной позе. – Этот Лео Винси… что за самодовольный идиот… и волосы у него дурацкие. Такие мелкие кудряшки, как будто его завивали под амурчика с картины времен Ренессанса!

– Мне думается, если бы не мистер Винси, профессор Холли мог бы и выслушать нас, – сказала Мэри. – Манера держаться у него оскорбительная, но, как мне показалось, он со всеми такой. А Беатриче тем временем уже часа два сидит с Миной – они разрабатывают какой-то сверхсекретный план, а нам не говорят какой. А Диана куда-то убежала с этим будущим лакеем – его, должно быть, назвали в честь царя гуннов. Ничего удивительного, мы ведь в Венгрии! Люсинда спит – с ней граф и Лаура. Мне кажется, Лаура слишком часто дежурит: она сидит с Люсиндой вдвое больше, чем все остальные. А мы… мы просто не знаем, куда себя девать. Как строить планы, если неизвестно, к чему готовиться? Но вы-то наверняка что-нибудь разузнали. Жюстина, там и правда армия вампиров?

– К сожалению, да. – Жюстина вспомнила, как монахи пили кровь, словно вино. – Их там двадцать четыре человека, в которых Кармилла опознала вампиров. Мы видели, как они… в общем, это была совершенно нелепая и при этом совершенно жуткая церемония. Кармилла считает, что Ван Хельсинг подчиняет их себе силой внушения… это что-то вроде месмеризма.

– Да, Лаура такая, – сказала Кармилла. – Она и за слугами ходит, когда они болеют, и за любым раненым зверем, какой только попадется в окрестностях замка. Я готовлю лекарство, а она выхаживает. Надо напомнить ей, чтобы не слишком переутомлялась. Нас здесь много, всегда кто-то может ее сменить.

– Двадцать четыре человека – не такая уж большая армия, – сказала Кэтрин.

– Но двадцать четыре вампира разобьют роту обычных солдат, а батальон обратят в бегство, – сказала Кармилла. Она села в свободное кресло, а Жюстина примостилась на скамеечке у клавесина. – Я сама это видела, когда шли приграничные войны, и граф делал из солдат вампиров. Он тоже их гипнотизировал – внушал, чтобы дрались до последнего. Арминию Вамбери такой метод может быть известен из его исторических штудий.

– Ужасный метод, – сказала Мина. Она стояла в дверях. – Я очень рада, что вы все благополучно вернулись домой. Выходит, мы были правы: у Ван Хельсинга есть армия вампиров. Что ж, дело плохо. С другой стороны, по моим подсчетам, в Société des Alchimistes у него примерно три-четыре десятка сторонников – меньше, чем я боялась.

– А откуда вы знаете, сколько у него сторонников? – спросила Мэри.

– Сегодня утром, когда Мария Петреску следила за домом Арминия Вамбери с другой стороны улицы, в двери входило много мужчин и женщин, и все приблизительно в одно и то же время. Она сосчитала – их оказалось тридцать шесть. Среди них могло быть и несколько жильцов, но большая часть явно направлялась к Вамбери и, вероятно, к Ван Хельсингу. Даже с другой стороны улицы она видела, что в квартире Вамбери что-то происходит, а потом Ван Хельсинг сам провожал некоторых гостей до их экипажей. Когда все гости разъехались, Ван Хельсинг со Сьюардом тоже куда-то ушли.

– Должно быть, как раз в аббатство, – сказала Жюстина.

– Разумеется, это могут быть не все его сторонники, – продолжала Мина. – Может быть, еще кто-то придет вечером – или завтра, хоть завтра и выходной день. И все же я не думаю, что за ним стоит большинство – потому-то он и вынужден полагаться на свою армию. Влад говорит, на эти ежегодные конференции съезжаются члены общества со всего мира. Он считает, что на собрании будет присутствовать от ста до ста пятидесяти человек. Фракция Ван Хельсинга составит не больше трети. Однако я не уверена, что для наших планов это имеет существенное значение. Если Ван Хельсинг выиграет, ему придется действовать. Если проиграет – ему тоже придется действовать. И вот поэтому теперь мы с Беатриче хотим вам кое-что показать. Прошу всех в столовую – кажется, пора устроить военный совет.

Военный совет! Жюстине были не по душе эти слова. Разве хоть одна война принесла людям что-то хорошее? Иногда вся история человечества представлялась ей сплошной чередой кровопролитий, по большей части бесцельных и бессмысленных. Но ведь таких людей, как Ван Хельсинг, необходимо остановить – она это знала так же твердо, как и то, что в мире существует добро, и оно должно сражаться со злом. Если вышло так, что это сражение должно свершиться ее руками, – она не сдастся без боя.

Мэри: – Тебе не кажется, что это звучит слишком мелодраматично? Я понимаю, ты описываешь мысли Жюстины, но все же…