Европейское воспитание

– Пусть меня повесят, - громко говорит совершенно голый субъект, неожиданно вынырнувший из воды, словно поплавок, - пусть меня повесят, если это не генерал барон фон Ратвиц собственной персоной, один из самых блестящих наших военачальников.

– Что касается повешенья, - откликается из камышей чей-то ворчливый голос, - мне кажется, дружище, тебе придется довольствоваться утоплением! Дайте-ка мне поближе подплыть… Ничего не вижу без очков! Donnerwetter!¹ Если это не генерал барон фон Ратвиц собственной персоной, тогда меня зовут не Каннинхен!

____________________

¹ Немецкое ругательство. - Прим. пер.

– Разумеется, тебя больше не зовут Каннинхен! - слышится в камышах сварливый голос. - И чем больше я на тебя смотрю, тем сильнее убеждаюсь в том, что даже у твоего сына другая фамилия! Я не сомкну глаз, пока не отыщу себе мягкий ил без раков… Что здесь происходит?

Над водой показались три четверти бывшего немецкого капрала.

– Смотрите, смотрите! Один из самых блестящих наших военачальников! Эй, вы, в камышах, на песке, в прибрежных ветвях и в подводных камнях, все, что от вас осталось, сюда!

– Только не говорите мне, что это Адольф Гитлер, - визжит фальцетом взволнованный голосок, - а не то я умру от радости!

– Ха-ха-ха! - хохочет почтенное собрание. - Ха-ха-ха!

Генерал барон фон Ратвиц, один из самых блестящих наших военачальников, яростно цепляется за ствол засохшего дерева. Он попал в водоворот. Вокруг него кружатся трупы бывших немецких солдат, хватаясь за ветки его «лошадки».

– Питц! - сердито кричит он своему адъютанту. - Отгоните от меня эти трупы. Они мешают нам двигаться вперед.

– Zu Befehl! - вопит побелевший от ужаса оберлейтенант Питц.

– Акакий Акакиевич! - торжественно восклицает ворон Илья Осипович. - Помните ли вы кисет, снятый моим покойным отцом с трупа одного французского генерала под Бородино? Ставлю его против ваших милых серебряных часиков, что у этого молодого лейтенанта не хватит смелости нырнуть в воду. Слово чести!

– Слово чести! - задорно принимает вызов Акакий Акакиевич.

– Ну что ж, meine Herren¹, - обьявляет почтенному собранию бывший солдат Шванке, созерцая небеса своим ничего не выражающим взором. - Полагаю, на сей раз он у нас в руках. И этим вы обязаны мне!

– Прекрасно, Шванке! - хрипит бывший солдат Принцель из Маннгей-

____________________

¹ Господа (нем.).

ма. - Мы готовы отблагодарить тебя рюмкой волжской водицы!

– Ха-ха-ха-ха! - хохочет почтенное собрание над этой весьма тонкой шуткой. - Ха-ха-ха-ха!

– В чем дело? - спрашивают возбужденные голоса в камышах, и со всех сторон всплывают останки бывших солдат бывшей Великой немецкой армии. - Gott im Himmel!¹ К нам присоединился генерал барон фон Ратвиц!

– Он еще не присоединился к нам окончательно, - замечает бывший капрал Каннинхен с таинственным видом. - Гм! Гм!… Почтенное собрание, может, кто-нибудь из вас возражает против того, чтобы генерал барон окончательно стал одним из нас?

– Никто, никто! - послышались со всех сторон восторженные голоса. - Напротив, весьма польщены, весьма польщены!

Генерал барон отбивается ногами слева и справа, пытаясь освободить свою «лошадку».

____________________

¹ О господи! (нем.)

– О-го!… - с притворным огорчением жалуется бывший солдат Шванке. - Он дал мне пинка под зад.

– Да как он посмел! Это преступление! Это категорически запрещено уставом!

– Ох, как больно! - причитает бывший солдат Шванке, остекленевшим взглядом призывая в свидетели небеса.

Почтенное собрание умирает со смеху и все плотнее окружает неподвижный ствол дерева.

– Питц! - вопит генерал барон. - Немедленно спуститесь и вытащите меня отсюда!

– Zu Befehl! - визжит обер-лейтенант Питц и, зажмурив глаза, сигает со своей «лошадки».

Илья Осипович удовлетворенно покачивает головой.

– Хорошо, что я не поспорил с вами, Акакий Акакиевич, - говорит он. - Иначе бы не видать мне своего кисета.

– Но вы же поспорили, Илья Осипович! - восклицает Акакий Акакиевич, стараясь казаться возмущенным. - Вы дали слово чести!

Илья Осипович прикрывает один глаз и смотрит другим на Акакия Акакиевича; последний вздыхает и больше не настаивает.

– Meine Herren, meine Herren! - вопит бывший солдат Шванке. - К нам присоединился обер-лейтенант Питц. Я намерен поручить двоим из вас проследить за тем, чтобы его поступок носил… гм! как бы это поточнее выразиться? окончательный характер. Кто из вас самый бывалый?

– Я, - говорит бывший солдат Каннинхен, - я уже три дня здесь и выпил столько воды, что остальную и хлебать не стоит!

– Что же касается меня, - говорит бывший солдат Притцель, - то я здесь тоже три дня и волочу на себе двадцать четыре рака, которых постоянно нужно кормить!

– Ха-ха-ха! - хохочет почтенное собрание, - старина Принцель все тот же, никогда не меняется!

– Хорошо, - говорит бывший солдат Шванке. - Принцель и Каннинхен, слушай мою команду, цель - обер-лейтенант Питц, шагом марш!