Ex ungue leonem

к жертве-спасителю (П – колебания мальчика), к зрителю (К, ДТ – бегство), к жертве (последнее имеет место в случае попытки бегства жертвы с места Катастрофы: мальчики в А; впрочем, такое бегство с равным правом можно считать и Неадекватной Деятельностью жертвы с целью помочь самой себе – в бегстве жертвы нейтрализуется различие между этими двумя функциями).

В связи с Затемнением обратим внимание на разнообразие персонажей, к которым можно присоединять эту функцию.

В КМР Затемнение обеспечивается жертвой (мальчик в лесу теряет сознание, а дома засыпает на печке), в ДГ – носителем опасности (поездом), в А – спасителем (дым от выстрела), в П – спасителем и жертвой-спасителем совместно (исчезновение под водой).

В заключение скажем о модификации актантной структуры в связи с требованиями конструкции ‘Один – много’. В соответствии с этой конструкцией необходимо, чтобы в определенные моменты развития сюжета ‘многие’ смотрели на ‘одного’ или ‘один’ брал на себя функции ‘многих’.

Для создания этих ‘многих’ применяются два способа: либо некоторый архиперсонаж реализуется как собирательный, включающий множество лиц, выполняющих, в отличие от случаев расщепления, одну и ту же функцию (зрители и зрители-помощники в ДГ, А, П); либо необходимая множественность обеспечивается наличными персонажами – взятыми из системы архиперсонажей или полученными в результате расщеплений и введения новых персонажей.

В К ‘многие’ – это зритель (Катя), спаситель (Вася), зритель-помощник (охотник) и носитель опасности (собаки); в ДГ – зрители-помощники (машинист и старшая сестра, полученные расщеплением) и зрители (кондуктор и пассажиры; эта пара получена спaциальным расщеплением (по СОГЛ с конструкцией ‘Один – много’), причем второй член сделан собирательным.

VIII. О других аспектах поверхностной структуры

В настоящем разделе мы рассмотрим некоторые особенности детских рассказов, место которых в структуре пока что не определено достаточно ясно. Речь пойдет о таких элементах построения, как:

• конструкция ‘Один – много’, которая, с одной стороны, применяется на самых разных участках сюжета и потому не может быть отнесена к какому-либо блоку или техническому решению, а с другой – не образует и особого компонента структуры, сравнимого с событийным, пространственным и актантным компонентами;

• организация точек зрения, которая может претендовать на статус особого компонента глобальной структуры рассказов, но не была изучена нами с достаточной полнотой;

• некоторые удачные находки, представленные в отдельных рассказах и потому не являющиеся инвариантными.

1 . Конструкция ‘Один – много’

Имеется в виду конструкция, в которой важность одного элемента структуры подчеркнута путем того или иного приравнивания этого элемента к целому множеству элементов такого же ранга. По месту, занимаемому в общей системе ПВ, она может быть охарактеризована как один из видов позиционного УВЕЛ элемента – постановки его в некое выигрышное положение (о позиционном УВЕЛ см. Жолковский, Щеглов 1973: 25, а также главу об УВЕЛИЧЕНИИ (п. 2.1) в Наст. изд. (С. 137–138)). Применительно к рассказам Толстого нас будет интересовать «антропоморфный» вариант такого приравнивания, когда и ‘один’ и ‘многие’ – это люди (а также животные). В нашем материале встречаются две основные разновидности конструкции ‘Один – много’: а) ‘Передача одному функций многих’ и б) ‘Один в центре внимания многих’. Кратко охарактеризуем каждую из них.