Ex ungue leonem

а) ‘Передача одному функций многих’ приравнивает одного ко многим в разновременности, путем показа последовательных состояний. Некая сюжетная функция выполняется сначала целым коллективом, затем одним персонажем. При этом существенным является

(51) момент концентрации коллективной задачи в руках одного лица, взятия им на себя чего-то, что по природе соизмеримо лишь с целым множеством людей.

Известный пример (проанализированный его автором) —

движение одной женщины с ребенком по одесской лестнице в «Броненосце “Потемкине”» Эйзенштейна, сменяющее и, так сказать, вбирающее в себя движение целой толпы (см. Эйзенштейн 1964–1971: III, 65).

б) ‘Один в центре внимания многих’ – ситуация, приравнивающая одного ко многим в одновременности, в рамках одной картины. Эта ситуация предстает, в свою очередь, в двух вариантах, различающихся способом выражения идеи ‘много’.

В одном случае (б₁) она КОНКРЕТИЗИРУЕТСЯ чисто количественно, как

(52) большая масса людей, чьи внимание, силы и действия однородным образом направлены на одного; ср. в той же сцене на одесской лестнице: строй солдат против одной женщины с ребенком.

В другом случае (б₂) идея ‘много’ выражается прежде всего качественно:

(53) персонаж располагается в геометрическом центре, так что на нем скрещиваются силовые линии, идущие с разных сторон.

При этом дело не в количестве людей, а в представленности многих или даже всех возможных пространственных углов зрения на героя (в минимальном случае достаточно двух противоположных направлений)64.

Ситуация такого рода представлена распространенным в литературе и фольклоре сюжетом о споре различных сил (бога и дьявола, добра и зла и т. п.) за душу человека.

Прототипом многих из сюжетов такого рода является спор Бога с Сатаной об Иове, а одним из проявлений в литературе нового времени – «Пролог на небесах» к «Фаусту» Гете.

Более приземленное и светское проявление того же сюжета (борьба нескольких за одного) представлено в ряде комедий Мольера, где два человека (или две группы людей) предъявляют те или иные притязания на одного (девушки – на Дон Жуана, учителя – на Журдена, жены – на Пурсоньяка).

Возможно и СОВМ обоих вариантов ситуации ‘Один в центре внимания многих’.

Именно в этом, по-видимому, состоит художественный колорит легенды о семи городах, претендующих на честь быть родиной Гомера: семь городов – это, во-первых, много (семь) коллективов людей и, во-вторых, это семь различных точек, рассеянных в географическом пространстве вокруг одной центральной точки (Гомера).

Помимо СОВМЕЩЕНИЙ внутри разновидности (б), возможно СОВМ обеих основных разновидностей конструкции ‘Один – много’ [(а) и (б)].

Так строятся эпизоды, где один (воин, дуэлянт) отражает натиск многих, нападающих на него с разных сторон; этим он (а) берет на себя функции целого множества людей и (б) служит центром внимания многих.

В К конструкция ‘Один – много’ представлена разновидностью (б₂):