Extremes. На пределе

Мгновенно наступает тишина, и вместе с ней, как ни странно, приходит спокойствие. Шум и неуверенность остались там, над поверхностью. Теперь по крайней мере ясно, что время пошло и гонка на выживание началась. Неизвестно, как глубоко погрузился вертолет и соответственно как долго придется пробыть под водой. Это — одно из условий задачи. При скорости погружения метр в секунду, если потратить больше семи секунд на то, чтобы выбраться из вертолета, отрицательная плавучесть может настигнуть тебя прямо на выходе из машины. К тому же ночью, в отсутствие света, на который можно ориентироваться, возникает вопрос — куда плыть?

Мне приходилось слышать о людях, выбиравшихся из тонущих самолетов ночью и целую вечность, как им казалось, плывших в кромешной тьме неведомо куда, зная, что если ошибутся, то будут плыть до конца жизни.

Сейчас, под водой, мне уже до одури хочется сделать вдох. Но я следую наставлениям инструктора. Вытягиваю правую руку, и ладонь упирается в короткий рычажок, открывающий окно. Черные и желтые полосы — последнее, что я могу ясно рассмотреть, прежде чем вода накрывает меня с головой. Я отчаянно тяну рычаг, чтобы раскрыть окно, затем хватаюсь за раму, убеждаюсь, что ничто не помешает мне вылезти из водяной могилы. Лишь после этого я решаюсь отстегнуть ремень безопасности, всей душой надеясь, что непослушный карабин не заклинит.

Освобождение проходит гладко, я подтягиваюсь на оконной раме, запоминая, в какую сторону двигаться. Вылезаю из вертолета и начинаю подъем к поверхности. Всплыв, жадно хватаю воздух ртом. Как же здесь хорошо, в этом теплом плавательном бассейне тренажера!

Но где-нибудь в Северном море за это время я бы, пожалуй, лишился жизни. Чтобы понять почему, разберемся в том, что заставляет нас дышать.

***

Дыхание — единственная функция организма, которая управляется частично автоматически, а частично осознанно. Может показаться, что такую жизненно важную систему надежнее было бы полностью переключить на автопилот.

Единственный ритм, сравнимый с дыханием, — ритм сердечных сокращений — почти целиком находится на автоматическом управлении. Да, вы, возможно, гордитесь тем, что умеете брать себя в руки, несколько замедляя сердцебиение, но припомните-ка, когда вы в последний раз устраивали состязание «кто дольше продержится с небьющимся сердцем»?

Что касается дыхания, то мы можем выбирать, как дышать: вот прямо сейчас можем задышать чаще и глубже. А можем и вовсе задержать дыхание. Но наш организм слишком хорошо нас знает — и потому не доверяет нам до конца. Да, он позволяет нам немножко поуправлять дыханием, но лишь на время, и ни за что не допустит, чтобы мы причинили себе вред, слишком долго забавляясь таким образом. Задержать дыхание так, чтобы убить себя, невозможно. Честно говоря, сдерживая дыхание на суше, мудрено даже довести себя до обморока.

Рано или поздно организм и его автоматизированные системы управления перехватывают контроль. Поиграли — и хватит! А определить, когда именно настает этот момент, довольно сложно. Наш организм осторожничает, его предохранители срабатывают задолго до того, как начнутся серьезные сбои в биохимических процессах.

Чтобы понять, что мы не дышим, организм должен заметить происходящие физиологические изменения. Грубо говоря, речь идет о двух вещах. Казалось бы, снижение уровня кислорода — показатель достаточно очевидный, однако не он служит организму индикатором опасности.

Что ж, остается концентрация углекислого газа. Когда мы задерживаем дыхание, уровень углекислоты в крови растет быстрее, чем снижается уровень кислорода. Именно поэтому организм, принимая решение сделать вдох, ориентируется на концентрацию углекислоты. Молекулы углекислоты растворяются в воде, делая ее более кислой. Эта повышенная кислотность косвенно свидетельствует о том, что мы слишком надолго затаили дыхание.

Но это не все — система устроена куда сложнее. На самом деле никто не знает точно, чем именно определяется наступление переломного момента в управлении дыханием — мгновения, когда потребность сделать вдох становится непреодолимой. Мы знаем, что существует постоянный основной ритм, он определяется дыхательным центром, расположенным глубоко в стволовой части головного мозга. Этот центр — скопление нервных клеток, задающих ритм танцу, который не прекращается на протяжении всей нашей жизни, а приостановить его нам позволено лишь на краткое время. Можно уподобить этот ритм вечному биологическому метроному. Если дыхание приостанавливается, метроном продолжает тикать, заставляя вас возобновить мелодию.

Кроме того, нельзя не принимать в расчет факторы окружающей среды. На тренировках в бассейне — с температурой воды + 25 °С — испытуемые, симулируя спасение из тонущего вертолета, могли задержать дыхание в среднем на тридцать семь секунд. Вдали от резервуара с подогреваемой водой дело обстоит намного хуже.