Ежегодный альманах Владимирского регионального адвокатского бюро Залевский и партнеры. 2016

Отнесение к государственным заимствованиям государственных гарантий погашения займов (кредитов) другими заемщиками можно назвать неудачным решением, поскольку названные гарантии, являясь способом обеспечения исполнения обязательства, не имеют ничего общего с заемными отношениями в юридическом смысле. Государственные гарантии и договоры поручительства Российской Федерации по обеспечению исполнения обязательств третьими лицами справедливо отнесены тем же Бюджетным кодексом РФ к наиболее общему понятию «долговые обязательства России», которое, помимо перечисленных форм, включает переоформленные в государственный долг Российской Федерации на основании федеральных законов долговые обязательства третьих лиц; соглашения и договоры, в том числе международные, заключенные от имени России, о пролонгации и реструктуризации государственных долговых обязательств прошлых лет.

Договоры, в которых государство выступает в качестве кредитора:

а) бюджетный кредит – форма финансирования бюджетных расходов, которая предусматривает предоставление средств юридическим лицам или другому бюджету на возвратной и возмездной основах;

б) налоговый кредит – задолженность организаций по обязательным платежам в федеральный бюджет;

в) государственный кредит – предоставление средств иностранным государствам, их юридическим лицам и международным организациям.

Принимая во внимание сказанное, следует отметить, что к настоящему времени в системе нормативного регулирования заемно-кредитных отношений с участием государства сформировалась сложная система категорий, несколько отличающаяся от сложившихся в науке стереотипов.

Из рассматриваемых терминов наиболее прозрачным является «государственный заем», получивший легальное определение в Гражданском кодексе РФ, а в бюджетном законодательстве четко соотнесенный с более общими понятиями «государственные заимствования» и «государственные долговые обязательства».

Что касается дефиниции «государственный кредит», то, претерпев существенную эволюцию, она до настоящего времени не получила нормативного закрепления в своем универсальном значении. В реалиях действующей системы область применения данного термина, ограниченная отношениями по предоставлению государством денежных средств определенному кругу субъектов – иностранным государствам, их юридическим лицам и международным организациям (ст. 122 Бюджетного кодекса РФ), неоправданно сужена до отдельной разновидности. Это обусловливает необходимость введения в законодательство России наряду с нормами, посвященными государственному займу, общих положений о государственном кредите, в которых следует, наконец, сформулировать его определение и основные принципы. «Золотой серединой», думается, стало бы отнесение к государственному кредиту отношений, связанных с предоставлением государством денежных средств неограниченному кругу субъектов на возвратной, платной и срочной основе.

А.В. Семенович. Эстетические основания судебного процесса

При всем многообразии существующих в настоящее время идей и доктрин в философии и эстетике судебный процесс остается за рамками непосредственного внимания и изучения его со стороны специалистов в области эстетики. Вероятно, такая ситуация связана с тем, что традиционно эстетическое прежде всего связывается со сферой искусства, к каковой судебный процесс в силу присущих ему определенной утилитарности и прагматизма не принято относить.

Действительно, со времен И. Канта эстетическое восприятие принято отличать от обычного опыта тем, что оно не связано с практическими целями. Эстетическая оценка включает суждение об объекте с точки зрения удовольствия или неудовольствия, которое является полностью не заинтересованным, то есть не связано с практическими целями или следствиями. Незаинтересованность стала отличительной характеристикой, отделяющей искусство от всех других сфер37.

Судебный процесс, безусловно, имеет своей целью разрешение споров о правах конкретных субъектов в отношении конкретных предметов, объектов, свобод, интересов. В связи с этим может показаться, что говорить о незаинтересованности применительно к восприятию судебного процесса невозможно. Поэтому и предложение рассматривать судебный процесс в качестве эстетического явления, может показаться высокомерным, философски несостоятельным или даже парадоксальным.

Однако ограничение эстетического восприятия исключительно сферой искусства представляется необоснованным, не соответствующим духу и сути эстетики.

Прежде всего, обратим внимание на то, что αἴσθησις дословно с греческого означает «чувственно воспринимаемое» или «переживаемое».