Ежи и К (СИ)

«Странно. С чего бы это такая забота? Не он ли говорил прямо перед росписью, что на мужиков у него не встает, и чтобы я даже не думал перевести фиктивный брак в другую плоскость? Как там говорил Лиатт — „Коты и мужчины в чем-то похожи, если они становятся ласковыми, значит им от вас либо что-то нужно, либо они уже где-то нагадили.“ Или он чувствует приближение моей течки и так реагирует? Хотя у землян нет такого обоняния, как у альф. Вообще все это очень странно. Очень-очень странно. Особенно то, как Лиатт прошептал на ухо про земные презервативы в красной коробочке, оставленные в этом доме. „Не подпускай его к себе без презерватива. Иначе он опять потом начнет тебя и себя ненавидеть.“ Ха! Если бы Лиатт знал, что Миша уже меня ненавидит так сильно, и у него на меня не стоит „потому что я мужик“, он бы не говорил такой глупости.» — Эльчи поднялся с шезлонга и поставил чашку на столик. Видя, что Лиана в надежных руках, он прошелся в тени юджи, единственных деревьев, выдерживающих адскую жару на этом острове, до самого берега и присел на топчан, разглядывая блики на морской глади. Утреннее солнце ласково гладило кожу и слепило глаза. Опустив глаза вниз, Эльчи увидел в стороне от лежака какую-то надпись, обведенную овалом.

====== Будни ======

— Борщ? Боооорщ! Оооо, как пахнет! Но офкуда? Бовэ, как фкуфно! — Мишка болтал с набитым ртом, торопясь, пробуя, обжигаясь и блаженно жмурясь. — Фкуф, как у маминого!

Эльчи порозовел и смущенно опустил взгляд в свою тарелку с борщом. Малышка спала в соседней комнате, а они сели ужинать вдвоем, почти как семья. Увидев надпись в овале и с трудом разобрав слово «борщ», Эльчи решил приготовить его для Мишки на ужин. Видимо, подбором и заготовкой продуктов в холодильнике и морозильной камере занимался Лиатт, с учетом вкусов Мишки, потому что там были все ингредиенты для тех блюд, которым он научился от тестя.

Мишка быстро разделался с борщом и с горящими глазами запросил добавки.

— Эльчи! Ты не представляешь, как я скучаю по привычной пище! Но как тебе удалось приготовить такой же борщ, как готовит мама? — Мишка осекся и накинулся на добавку, положив большую ложку сметаны в тарелку.

— Меня Лиатт научил, — скромно ответил Эльчи.

— Представляешь, Лиатт учил и Мелли, но у того получается какая-то красная бурда. А ты — просто сокровище, так фкуффно, мммм! — замычал Миша, смакуя.

Будучи в одиночестве, у Мишки было время вспомнить предсвадебную суету и соединить некоторые кусочки паззла, рисуя в голове общую картину происшедшего, теперь ставшие понятными. Например, когда он услышал рыдания Лиатта у бассейна, он ринулся к нему, но замер, прячась за стволом дерева, увидев, как Мэд обнимает плачущего мужа, успокаивающе поглаживая по вздрагивающей спине и длинным волосам, собранным в косу. Сбивчивые бормотания мамы только сейчас обрели смысл. «Как же они там? Как они справятся? А как им отдать малышку? Мэ-э-эд! Они же никакие родители! А если что случится?»

Низкий гудящий голос Мэда спокойно уговаривал:

— Ли, детка, успокойся! У Мишки опыт воспитания двойняшек с пеленок, и пеленать умеет, и кормить, мальчик уже вырос, тем более их двое, вдвоем-то одну девочку присмотрят. Да и что может случиться? Ты же знаешь, медэкс может вылечить любые детские болячки. Да и красная кнопка у них будет всегда под рукой. В любую секунду привезем.

— Мэ-э-эд! Я так боюсь! Так боюсь их отпуска-а-ать! — Мишка давно не слышал, чтобы мама плакала, а Лиатт вообще всегда был выдержанным и саркастичным, чем вселял в окружающих уверенность и непоколебимость, что все будет хорошо. А тут такая безнадёга сквозила в этих рыданиях, что он уж решился было подойти и утешить мать, хоть ничего и не понимал. Но вдруг словил взгляд Мэда, тот подмигнул Мишке и внезапно поднял Лиатта на руки и поцеловал, унося куда-то вглубь сада. Мишка покраснел даже сейчас, вспоминая ту картину. Плачущих женщин и омег мужья успокаивали одним и тем же извечным способом. Он не представлял себе даже мысленно, чем они там занимаются. Все, кто угодно, но только не мама.

Тут же, на волне слез вспомнилось как рыдал папа Эльчи перед свадьбой, с неприязнью глядя на Мишку, да и отец его зыркал, еле сдерживаясь, как будто они отдавали свою детку в лапы извращенцу со щупальцами, а не человеку.

А тот разговор с Лиаттом, когда Миша говорил, что не альфа, и не сможет дать омеге узла, даже если бы ему этот омега нравился, и даже если бы он собирался с ним спать, но он не собирается. А вся эта свадьба — сплошное извращение. И как мать стыдила его, не жалея выражений, что поздно об этом думать, думать надо было тогда, когда он экспериментировал с течным омегой. А теперь нужно расплачиваться за содеянное и думать не про узлы, а про дочь, которая является единственной в мире такой, и ей придется за эти эксперименты платить всю свою жизнь— кровь у нее как у жителей системы Риата, днк смешанная, а строение тела — земное. И самое малое, что он теперь должен перед этой крохой и ее папой — это зажать член в кулак и попытаться наладить их жизнь.