Ежи и К (СИ)

Ли добрался до гостевой комнаты и до самого утра прикидывал все за и против. Как будет жить без этого тирана. Звонить юристу было уже поздно, поэтому он написал ему письмо по виеко, и когда за окном забрезжил рассвет, у него уже был готов план, записанный на листочке А4, по-русски, как ему надо поступить. Сон сморил внезапно.

Открыв глаза, первое, что он увидел, был Мэд, сидящий рядом с кроватью с листочком в руке.

— Доброе утро, Ли. Ты собрался разводиться? Ну, я так и думал. — он грустно улыбнулся. — Умывайся. Жду тебя для разговора. — Мэд легко поднялся с кровати и вышел из комнаты.

Ли хмуро глянул на часы — скоро обед. Он все проспал — и завтрак, и все на свете. А как же дети, гости? Быстро, за пять минут приведя себя в порядок, Ли выскочил за дверь и был тут же перехвачен Мэдом.

— Пошли. — муж за руку потащил его из дома, прямо к шлюпке.

— Куда ты меня тащишь? — Ли все еще не проснулся и мозги, казалось, плавали в тумане.

— Поедем к юристу. Ты же разводиться хотел.

В шлюпке Лиатт уставился в окошко иллюминатора и никак не мог собрать мысли в кучу, тупо глядя в одну точку и не желая общаться с Мэдом. Но Мэдирс и не пытался заговаривать. Тоже молчал, расслабленно откинувшись на спинку кресла.

Шлюпка пошла на снижение и, когда шум моторов затих, Мэд открыл дверь и потянул за руку безвольно и бездумно шагавшего Лиатта.

Море… Песок… Домик Корриго, откуда пару дней назад прилетели Мишка с Эльчи. Ли прищурил глаза от слепящего солнца.

— Куда ты меня привез? Что все это значит?

Мэд радостно улыбнулся, подхватил Ли на руки, и на ходу объяснил:

— У тебя нервный срыв. Я тебя украл на несколько дней. Тебе надо отдохнуть, милый.

— Но дети! Мишка, Эльчи, гости…

— Ежик улетел гостить к Корриго, Кося с Нилсиром, Мишке с Эльчи не до нас. Гости сегодня улетают по домам. Все под контролем. Расслабься, радость моя. Отдыхай. Спи. Купайся. А я буду рядом.

«Как я отвык ничего не делать, не отвечать на постоянные почемучки, не дергаться на кормежки-болячки-нужды большого поместья, охрану, сотрудников, детей, друзей и постоянные проблемы…» Мысли Ли все еще крутились вокруг домашних проблем.

Поэтому первый день он еще дергался, пытаясь связаться с домом, папой, детьми, но Мэд благополучно заранее заблокировал связь виеко, хоть и говорил, что связи здесь нет. Но есть красная кнопка.

Он кормил Ли из рук, смазывал кремом и ничего не требовал от него, находясь на расстоянии в пару метров. Молчал, щурился, подставлял солнцу и ветру обнаженное тело и снова молчал. Ли спал, ел, купался, опять спал. К вечеру, проснувшись в мягкой постели, в одиночестве, он вышел из дома и пошел к берегу моря. На одном из топчанов лежал Мэд. Мозги наконец-то пришли в норму и начали соображать.

— Будешь энго? — Мэд протянул фрукт, рассматривая мужа с головы до ног. Ли был одет в тунику и шорты, а он щеголял наготой.

Молча взяв протянутый плод, Лиатт впился в него зубами и сок тут же закапал из откушенного бочка. «Боже, как же хорошо. Море, теплый песок, ласковый ветер, и никого вокруг.»

— Ли, а вот если бы ты развелся, как бы ты обучал Ежи? Нанял бы посредственных учителей или отдал бы в профессиональную школу? — Мэд серьезно и изучающе смотрел на мужа.

«Да, да, он был бесконечно прав. Конечно, пришлось бы отдать Ежи в школу.» — мысли Ли были написаны на его красивом лице с бледной кожей. Рыжина длинных волос, все еще без единого седого волоска, традиционно укорачиваемая на 15 см раз в полгода, оттеняла тонкие, красивые черты лица. Мэд всегда читал своего мужа, как открытую книгу.

— Ну и какой тогда смысл разводиться? — улыбка, добрая, мягкая, понимающая, скользнула по лицу Мэдирса.

— Никакого. Ты прав, — блеклым, безэмоциональным голосом ответил Ли, глядя вдаль на спокойное море, яркими красками бликующие волны и заходящее светило. Признавать правоту Мэда было трудно. Видимо, действительно, он просто сорвался и не смог адекватно реагировать на предложение мужа. Мэд всегда был продуманным и ничего не решал с кондачка. Не то, что спонтанный Ли, привыкший делать все на эмоциях. Надо было признать, что гормоны, влиявшие на поведение и эмоциональный фон омеги, так или иначе сказывались на Лиане, хоть и сдерживались постоянно опытом прожитой жизни и мудростью. Но иногда, как в этом случае, где треволнения и постоянное напряжение просто раздавило и мудрость, и опыт, и хваленую стойкость Лианы, произошел сбой. А сдавать позиции и извиняться было трудно. Но надо. Опыт говорил, что Ли неправильно поступил. Но обида была все еще слишком сильна и тело как приклеенное сидело на топчане, боком к мужу.

Мэд поднялся и подошел к Ли, садясь за его спиной, и мягко погладил, разминая напряженные плечи.

— Ну, что ты, маленький мой? Разве я могу дать вас в обиду? Тебя, Ежи, Косю, дедулю — любого члена или друга нашей семьи?

Теплые руки мужа, прижимающие его к себе, тихий, спокойный шепот в макушку вызвали привычные мурашки желания. Тело было умнее Ли, оно подалось назад и прижалось к мужу. Молча. Оттаивая и наслаждаясь теплом и надежной опорой. Но только поддаваясь, а не делая шаг на встречу.