Эзлин. Прикосновение тени

Вдруг его рука схватила меня за рукав и тоже потащила за стену из бушующей воды.

Я с удивлением огляделась. За водным потоком находилась пещера, стены которой покрывал мох. С этой стороны казалось, что водопад пылает, а оранжево-красные лучи солнца окунают пещеру в теплый свет.

– Как же прекрасно, – выдохнула я.

Вряд ли Дориан услышал, но уверена, что он прочел по глазам, насколько я очарована этим волшебным местом. Он опустился на корточки и вытащил из седельной сумки две деревянные доски, которые связал веревкой в форме креста. На той, что короче, оказалось вырезано имя.

Рианнон Зарин.

У меня на глаза навернулись слезы. Дориан же подошел ко мне вплотную, чтобы я могла его слышать.

– Вам не удалось похоронить свою подругу. Я подумал, что это подходящее место, чтобы почтить ее память.

Я молча кивнула. Плечом к плечу мы стояли и смотрели на надгробие. Да, это всего лишь две деревянные доски, а не мраморная плита в храме, как подобает провидице смерти, но все равно это лучше, чем ничего. Гораздо лучше. Не исключено, что и сама Рианнон предпочла бы простор темному почтенному сооружению.

– Ей бы здесь понравилось, – пробормотала я больше себе, вспоминая, как мы с ней плескались в фонтане у храма.

Дориан положил руку мне на спину.

«Ты была права, Рианнон, – подумала я. – Наши предсказания не высечены на камне. Они могут измениться».

Я больше не боялась воина теней. Теперь в своих снах я видела только Малахи и то, как он умирает от моей руки. Да, это было всего лишь желание, а не предсказание. Но, как мне казалось, в моем сердце не осталось места, чтобы бояться двух мужчин. И поэтому я опустила голову на плечо Дориана, наслаждаясь исходившим от его тела теплом.

* * *

– Вы позволили себе уйти, дорогая. – Малахи с отвращением рассматривал веснушки на моем лице. Я уже и не думала о том, чтобы пудрить кожу. Не после всего, что произошло. – Это от беспокойства, что ваша подруга все еще находится в моей власти? Я ничего не сделаю с ней, пока вы будете себя вести как следует.

Он думал, что я ничего не знаю о смерти Рианнон. Считал, что крепко держит меня в руках. И если мы хотели, чтобы план убийства императора сработал, ему и дальше следовало оставаться в неведении.

– Знаю, – пробормотала я, смиренно опустив голову.

А руки у меня тем временем дрожали от ярости. Поэтому я спрятала их в складках своей юбки. Малахи осмотрел меня сверху донизу, потом цокнул языком.

– Давайте немного прогуляемся, Эзлин.

Я неохотно последовала за ним через колоннаду, которая вела к Вириде. Стояла безветренная погода. Неожиданно вспомнилось, как молодой лорд балансировал на парапете, а я опасалась за его жизнь. Сегодня я бы не задумываясь столкнула его вниз. А потом наблюдала бы за его телом, пока оно становилось все меньше и меньше. Наблюдала бы, как он беспомощно разводит руками и наконец падает на скалу. Я не почувствовала бы ни капли сожаления, только голую ненависть.

– Сыграем в игру? – предложил Малахи. – Это отвлечет вас от мрачных мыслей. О чем бы они ни были. – Его зеленые глаза сверкнули, забавляясь. – Я задаю вопрос, а вы решаете, отвечать ли на него правдиво или же выполнить мой приказ.

– А что от вашей маленькой игры получу я?

Малахи пожал плечами.

– Мы повеселимся. А когда вы исполните свою часть, настанет моя очередь.

Я не должна была соглашаться на его предложение. Мне следовало как можно скорее положить конец этому безумию и сбежать от него. Однако я этого не сделала. Изнутри поднималось темное желание танцевать на острие ножа. Желание не прогнуться под его провокациями.

– Ладно. Сыграем.

– Вот и славно. – Малахи радостно хлопнул в ладоши. – Мой первый вопрос: как далеко вы зашли бы ради спасения своей подруги? Чем бы вы рискнули ради этого?

Она мертва. Она мертва, черт возьми.

Мне хотелось закричать ему в лицо, но я ответила, даже не моргнув глазом:

– Я бы убила за нее.

– Клянусь всеми богами, Эзлин, меня это пугает. – Малахи рассмеялся, как будто я пошутила. Он пнул камень в пропасть между колоннами и смотрел ему вслед, пока тот не приземлился глубоко внизу, а потом, ухмыляясь, снова повернулся ко мне. – Ваша очередь.

– Почему вы это делаете? – вырвалось у меня.

– Почему я делаю что?

Он прекрасно понял, что я имела в виду. Я прищурилась.

– Почему вы держите Рианнон в плену? Почему используете ее как средство давления на меня?

Губы Малахи исказились в кривой ухмылке.

– Потому что могу. Потому что это доставляет мне удовольствие. На это есть бесчисленное множество ответов.

– Но это еще не все, я права? Вы делаете это, потому что хотите угодить своему отцу.

Я видела их вместе – отца и сына. И много раз становилась свидетельницей того, как Малахи пытается своими речами вызвать улыбку на отцовском лице. И как он морщится всякий раз, когда отец чего-то требует.

– Это не ваше дело, – внезапно разозлившись, отрезал Малахи. На его лбу залегла глубокая морщина. Неужели я попала в самое яблочко?