Читаем Эзотерические знания, откуда они полностью

Трудно отделаться от ощущения, что здесь идет речь о воздействии на аппарат наследственности.

Интересно оружие Шивы. Шиву иногда называют Пашупати - Владыка Живых Существ. Пашупати называют и оружие Шивы. Оно сочетает в себе невиданную мощь и управляемость. Возвратившись на Землю, Арджуна решил продемонстрировать своим братьям действие Пашупати.

И вот, когда это дивное оружие было пущено в дело, Дрогнула земля под ногами и вместе с деревьями зашаталась, Всколыхнулись реки, даже великие моря заволновались, Растрескались горы, всполошились ветры, Тускло стал гореть огонь, омрачилось лучистое Солнце... Арджуна, Арджуна, не пускай в ход дивное оружие. Ведь никогда нельзя пускать его в ход бесцельно, Да и цель без крайней нужды им поражать не следует. При злоупотреблении этим оружием могут произойти великие беды.

Другие разновидности "небесного оружия" (в книге В.Р. Дикшитара "Война в древней Индии" список их занимает несколько страниц) заставляют исчезать любые предметы и препятствия, приводят людей в полнейшее замешательство, воздействуют на психику наподобие современных газовых бомб.

Существование ограничений на использование высшего оружия подчеркивается в "Махабхарате" неоднократно. Тот же Арджуна получает в свои руки "брахмаширас" с наказом:

"Это необыкновенное и совершенно неотразимое оружие никогда... не должно применяться тобой против людей, ибо, брошенное в малосильного, оно может сжечь весь мир. Если какойнибудь нечеловеческий враг нападет на тебя, о герой, то для поражения его применяй в сражении это оружие."

А вот еще одно описание:

Тогда пустил Рама стрелу необоримой силы, Ужасную, несущую смерть. Мгновенно спущенная Рамой далеколетящая стрела Зажгла великим пламенем того могучего ракшаса С упряжкой коней, с колесницей, полностью он был огнем охвачен. И распался он на пять основных естеств. Его костяк, мясо и кровь уже не держались, сожгло их оружие. Так, что и пепла не было видно.

Есть в "Махабхарате" и другие описания оружия Брахмы, в которых его можно скорее отождествить с атомной бомбой: "Сверкающий снаряд, обладающий сиянием огня, лишенного дыма, был выпущен. Густой туман внезапно покрыл войско. Все стороны горизонта погрузились во мрак. Поднялись несущие зло вихри. Тучи с ревом устремись в высоту неба... Казалось, даже Солнце закружилось. Мир, опаленный жаром этого оружия, казалось был в лихорадке. Слоны, обожженные пламенем оружия, бежали, объятые ужасом." Далее говорится о тысячах колесниц, людях и слонах, которые были сожжены, испепелены на месте этим страшным взрывом. "Мы никогда не слышали и не видели ничего, равного mb.,c оружию".

Внешне оружие это "было похоже на огромную железную стрелу, которая выглядела как гигантский посланец смерти". Для того, чтобы обезвредить одну такую "железную стрелу", которая не была использована, герой приказал измельчить ее в мелкий порошок. Но даже этого оказалось недостаточно, чтобы обезопасить людей. Измельченные остатки стрелы утопили в море. Трудно объяснить поведение воинов, уцелевших после взрыва. Битва еще не закончена, но все, оказавшиеся в зоне взрыва поспешно бегут к ближайшей реке, чтобы омыть там свою одежду и оружие.

Уже говорили о том, что древние люди, видимо, умели летать. Мифологическая традиция Древней Индии рассказывает о разнообразных летающих колесницах и других летательных приспособлениях:

Когда настало утро, Рама сел в небесную колесницу, которую Пушпака прислал ему с Вивпишандой, и приготовился к полету. Колесница эта передвигалась сама по себе. Она была большой и красиво раскрашенной. Она имела два этажа со многими комнатами и окнами. Когда колесница совершала свой путь в воздухе, она издавала однотонный звук."

В момент отлета, однако, звук был иным: "По команде Рамы эта прекрасная колесница с шумом поднялась в воздух." В другом месте мы читаем, что когда летающая колесница поднималась, "грохот заполнял все четыре стороны горизонта. " В одной из древних санскритских книг говорится, что в момент отлета колесница "ревет как лев". (Рамаяна). В эпосе говорится, что небесная колесница светилась "как огонь в летнюю ночь" была "как комета в небе", "пламенела, как красный огонь."(Рамаяна); ее "приводила в движение крылатая молния" и "все небо было освещено, когда она пролетала по нему" (Махабхарата).

В индийских и кельтских преданиях есть описания внутреннего устройства летательных аппаратов. Санскритский поэтический источник - "Самарангана Сутрадхара" посвящает этому 230 строф. Прежде, однако, делается оговорка: "О том, как изготовлять детали для летающей колесницы, мы не сообщаем не потому, что это неизвестно нам, а для того, чтобы сохранить это в тайне. Подробности конструкции не сообщаются, потому что, если бы эти сведения стали достоянием всех, устройство это было бы использовано во зло."

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе

«Тысячелетие спустя после арабского географа X в. Аль-Масуци, обескураженно назвавшего Кавказ "Горой языков" эксперты самого различного профиля все еще пытаются сосчитать и понять экзотическое разнообразие региона. В отличие от них, Дерлугьян — сам уроженец региона, работающий ныне в Америке, — преодолевает экзотизацию и последовательно вписывает Кавказ в мировой контекст. Аналитически точно используя взятые у Бурдье довольно широкие категории социального капитала и субпролетариата, он показывает, как именно взрывался демографический коктейль местной оппозиционной интеллигенции и необразованной активной молодежи, оставшейся вне системы, как рушилась власть советского Левиафана».

Георгий Дерлугьян

Культурология / История / Политика / Философия / Образование и наука