Читаем Эзотерические знания, откуда они полностью

Странный рассказ. Откуда в Индии могли знать о полярной звезде, висящей над полюсом, об апсарах (полярных сияниях), о полярном дне и замерзших водах? Наше недоумение возрастет, если мы обратимся к памятнику зороастризма - Авесте. Самые древние части ее гораздо старше индийского эпоса, но как и в Махабхарате, там есть священная гора Хара Березайти (Высокая Хара), возникшая при "начале" мира на севере "по всей земле с запада на восток". Вокруг нее постоянно ходит Солнце - Хвар, а также Луна и звезды, а на вершине живут боги. Допускались сюда и герои. Один из них, посетив гору, попросил богов дать счастливую жизнь людям его царства.

Тогда неподалеку от Высокой Хоры, посреди моря, возникла прекрасная обитель. Здесь мягкий климат: ни холода, ни зноя, ни жаркого ни холодного ветров, много собак и птиц и прекрасных пламенеющих огней? Чистые потоки и золотистые луга. В этой стране "мужчины и женщины самые лучшие и прекраснейшие", животные самые большие и прекраснейшие, растения самые высокие и самые благоухающие". И еще одна особенность: "У них день - это то, что является годом". Не вызывает сомнения близость этих двух рассказов. А теперь обратимся к греческим мифам. Мифы, да и не только они, подробно описывают страну, расположенную далеко "за скифами", за высокими горами, которые греки называли Рипейскими (Рифейскими). В горах обитает бог северного ветра Борей, а за его владениями обитает счастливый народ - гиперборейцы.

Геродот (4 в. д. н. э. ) сообщает, что хотя скифы и другие современные ему северные народы о гипербореях ничего не знают, но о них "говорится у Гесиода, есть и у Гомера, в "Эпигонах", если только эту поэму создал действительно Гомер".

Первым человеком, пытавшемся добраться до "фантастического" народа, был Аристей, живший приблизительно в 7 в. д. н. э. Цели своей он не достиг, но совершил большое путешествие, все добытые сведения изложил в поэме "Аримаспейя". Произведением этим, дошедшим до нас только в фрагментах, активно пользовался Геродот. "выше исседонов живут одноглазые мужи - аримаспы. Над ними живут стерегущие золото грифы, а выше этих - гипербореи, достигающие моря."

Плиний (1 в.) утверждал, что именно здесь находится "точка вращения мира". Солнце заходит только раз в году. Именно здесь, за Рипейскими горами, за аримаспами, "по ту сторону Северного Океана, на побережье, обращенном к Океану" живет счастливый народ - гипербореи. И в их стране нет ни холодных ни знойных ветров, а земля дарит обильные плоды. Жители, Обитающие в лесах и рощах не употребляют мяса. Зимой же (по выражению Плиния - ночью) они скрываются в пещерах.

Элиан (2-3 вв.), ссылаясь на Гекатея Абдерского, говорит, что у гипербореев есть храм Аполлона, где жрецами трое могучих сынов Борея. Когда они начинают служение, "с так называемых у них Рипейских гор прилетают необозримые по величине тучи лебедей." Эллины были у гиперборейцев и "оставили там богатые приношения с надписями эллинскими буквами". В то же время Пиндар (5 в. д. н. э.) сообщил, что трудно попасть в блаженную страну, и никто там не побывал, только Персей с помощью Афины проник туда и убил Горгону Медузу. Побывал у гиперборейцев и Cеракл. Гипербореи принимали активное участие в жизни древних греков. В их земле родилась титанида Лето (Латона), мать Аполлона и Артемиды, Есть сведения, что Дельфийский оракул Аполлона основали гиперборейцы. Во время Геродота на острове Делос почитались могилы двух гипербореянок, Арги и Опиды, сопровождавших богиню Лето. С островом связаны имена Гиперохи и Лаодики, которые умерли на Делосе. Они были отправлены от гипербореев с ежегодным посольством. Однако, с их смертью посольства прекратились, а дары Аполлону передавались с помощью соседних народов. Остатки гробниц "гиперборейских дев" найдены ныне на Делосе. Греки считали гиперборейцев близкими по культуре и крови, по Диодору, язык гипербореев мало отличался от греческого, особенно афинского диалекта.

Проанализировав поэтов Пиндара (5 в. д. н. э.), Гесиода (8 в. д. н. э) и Ференика (1 в. д. н. э.) можно прийти к оригинальным выводам. Когда-то в Элладе был золотой век. Людьми тогда правил Кронос, отец Зевса. Зевс, свергнув отца, отправил его и титанов далеко на север, за море, которое потом стало называется Кронийским, на остров, где "природа и мягкость окружающего воздуха удивительны". По-видимнму, разделение древнейшего населения Греции произошло в результате битвы богов и титанов, а гипербореи - потомки этих титанов.

На месте последнего пристанища Кроноса поместили в пещеру, ибо Зевс вместо оков послал ему сон. Один из героев Плутарха (1-2 в) сообщил, что он приобрел там "столь большие познания в астрономии, до каких может дойти человек, изучающий геометрию" изучал также и естествознание. Его рассказ хорошо ложится на миф о гиперборейцах. Только здесь почти нет сказочных напластований. Даже о Кроносе говорится как о мумии, помещенной в гробницу. Итак, перед нами третий сюжет.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе

«Тысячелетие спустя после арабского географа X в. Аль-Масуци, обескураженно назвавшего Кавказ "Горой языков" эксперты самого различного профиля все еще пытаются сосчитать и понять экзотическое разнообразие региона. В отличие от них, Дерлугьян — сам уроженец региона, работающий ныне в Америке, — преодолевает экзотизацию и последовательно вписывает Кавказ в мировой контекст. Аналитически точно используя взятые у Бурдье довольно широкие категории социального капитала и субпролетариата, он показывает, как именно взрывался демографический коктейль местной оппозиционной интеллигенции и необразованной активной молодежи, оставшейся вне системы, как рушилась власть советского Левиафана».

Георгий Дерлугьян

Культурология / История / Политика / Философия / Образование и наука