Фабрика лжи: литература, искусство, культура-борьба идей, мировоззрений, политических систем

В романе Л. Дейтона, как и во многих произведениях последнего времени, осуществляется намеренное снижение, заземление образа героя. Это ни в коем случае не меняет смысла того «послания», которое хочет донести до читателя автор. Напротив, «послание», оставаясь прежним по существу, лучше «бьет в цель», поскольку не носит уже опереточного характера «бондианы». Отделяясь от общей массы «шпионской» литературы в ее серийном апологетическом варианте, произведения подобного рода сохраняют отчетливо антикоммунистическую тенденцию. Далек от «бондовской схемы» и другой главный персонаж этого романа — разведчик Бодо Стюарт, отправленный на поиски документов. Он и не очень умен, и не очень ловок, да и задание не вызывает у него энтузиазма. Но «красные агенты» наводнили Запад, его необходимо спасать — и нехотя, сжав зубы, не любящий участвовать в процессе «ликвидации» Бодо Стюарт все же убивает. Во имя «свободы и демократии».

Для пущей достоверности Дейтон награждает своих героев чувством неприязни не только к противнику, но и к собственному истеблишменту. Его излюбленный тип — человек, выбившийся из низов, сам прокладывающий себе дорогу. Он лоялен и надежен, хотя может быть жестким и циничным. Таков и герой романа Дейтона «Берлинская игра» (1983) Бернард Сэмсон. Он говорит о себе: «Я ненавижу коммунистов…» Если эта ненависть и есть проявление «жесткости», заявляет он, то ему очень бы хотелось, чтобы таких «жестких было как можно больше».

Действие дейтоновского политического боевика разыгрывается преимущественно в Лондоне и Западном Берлине, куда герой командирован, чтобы укрепить распадающуюся британскую агентурную сеть. Но не тут-то было: главный агент по кличке «Брамс-четыре», действующий в ГДР, перепуган и наотрез отказывается продолжать работу, он требует переправить его в Лондон. Дело в том, утверждает он, что в высших кабинетах британской секретной службы действует «красный крот». Получив от Брамса «вещественные доказательства» — образцы почерка «крота», Сэмсон узнает, что шпионом является не кто иной, как его собственная жена Файона. Поняв, что разоблачена, эта кокетливая дама из почтенной аристократической семьи быстренько исчезает из Лондона, чтобы предстать перед потрясенным супругом уже в Берлине, и притом в форме полковника Советской Армии.

Нет, поистине «коварство русских» беспредельно. Ведь до очаровательной Файоны разоблачен еще один «агент Москвы», и тоже обладатель весьма ответственной должности в том же солидном учреждении, и тоже, заметим, не какой-нибудь «плебей», а очень почтенный джентльмен из семьи, традиции которой уходят в глубь веков. Недаром в романе «не любят русских» и непрерывно в этом клянутся. Читателю ничего не остается, как присоединиться к гневным филиппикам героя, рассуждающего о ненависти к «красным» и их «английским подручным». Стращая читателя «коммунистической опасностью», Дейтон движется, по существу, в идеологическом русле той же низкопробной литературы, от которой пытается уйти, порывая с приевшимися штампами.

Особый читательский интерес на протяжении минувшего десятилетия вызывали книги Ле Карре, начинавшего свою творческую деятельность с произведений отчетливо антифашистского характера. Правда, в 70-е годы английский писатель, наложивший самый заметный отпечаток на развитие детективного жанра, отдал дань «шпиономании». Его имя стало своеобразным товарным знаком: нередко ссылками на него украшается реклама других сочинений. «Наконец-то немецкий Ле Карре» — такой надписью на суперобложке снабжен роман западногерманского автора Ф.-Й. Вагнера «Сенсация». «Американским Ле Карре» окрестил рецензент журнала «Тайм» автора антисоветского боевика «Парк Горького» М. Круза Смита.

С творчеством Ле Карре связан новый тип политического детектива. Характерная черта его — углубленная психологическая мотивация, детальная разработка характеров. Произведения эти отличаются от общей массы «шпионской» литературы и образом центрального персонажа, и своеобразным подходом к изображению секретной службы.

Герой романа «Люди Смайли» (1979) — по всем параметрам антипод Джеймса Бонда. Рядом с мускулистым красавцем пожилой джентльмен в очках выглядит просто замухрышкой. Но если Бонд — робот, отличающийся лишь слабыми зачатками эмоциональности, то Смайли — человек из плоти и крови, покинутый женой меланхолик, симпатичный читателю простотой и своими печалями.