Фабрика мертвецов

— Що, паныч, спужался? — кривая усмешка девчонку тоже не красила. — Теперь повсюды навьи мерещиться почнут?

— Языкатая… — то ли одобрительно, то ли осуждающе протянул Митя. — Ну, рассказывай.

— Що розповидаты, панычу? — глаза у девчонки тоже были тусклые, серые, в окружении белесых ресничек. Совершенно бесцветное создание, даже удивительно в здешнем краю ярких красок.

— Всё. — без колебаний ответил Митя.

— Ну той… Якщо всё… — девчонка шмыгнула носом, покосилась на Митю испуганно и прошептала. — Каська тройню принесла.

— Какая еще… Каська? — растерялся Митя.

— Так кошка же! Один котеночек биленький та два сиреньких. Олене з хутора батько з ярмонки, з Катеринослава, намисто привез — таке гарне! А Миколку мамка выпорола, бо колы гусей пас, одного гусенка ястреб схопыв, а що Мыколка мог зробыты, ястреб як налетит… — девчонка вдруг осеклась, глаза ее изумленно расширились, казалось, она просто не верит, что это происходит с ней!

— Это ты мне так «все» рассказываешь? — с задушевной ласковостью поинтересовался Митя, плотнее сжимая пальцы на тонком детском горле.

— Что вы… що ты робышь? — прохрипела девчонка… и попыталась заехать ему коленкой между ног.

Митя едва успел отступить в сторону. Усмехнулся — бойкая какая! — хлестко шмякнул ладонью по выставленной коленке: не столько больно, сколько обидно.

— Шутка не удалась, побег — тоже. Может, хватит дурочку корчить? Что… тут… у вас… происходит? — спросил он, на каждое слово стукая девчонкой об штабель. Для большей убедительности.

— Отпустите… меня… немедленно… — девчонка снова рванулась, но уж такую-то малявку он точно мог удержать.

— Зачем бы мне это делать? — хмыкнул он, наматывая ее косицу на кулак, и она явственна растерялась — видно, и впрямь задумалась, зачем. Чем быстрее поймет, что деваться ей некуда, тем лучше. — Здесь происходит нечто… крайне недоброе. — хотелось выразиться покрепче, но светский человек не позволяет себя ругань всего лишь из-за риска для жизни. — Ты в этом замешана. Ты была утром в роще…

— Тебя рятувала, паныч. — пробурчала девчонка. — Тильке весь день и роблю, що рятую — прям присесть нема колы!

— Да-а, с умруном ты лихо — бах, и нету! Ну и кто же ты такая? Байстрючка из Кровных? — он поглядел на нее с сомнением. — Не бывает у байстрюков такой Силы, только у чистокровных! — и вдруг содрогнулся от ужаса — был один, единственный случай, когда девчонка вроде бы из простых могла обладать Силой, недоступной и Кровным Князьям… Нет! Только не это! Хватит с него…

— Я не байстрючка! — возмутилась девчонка совершенно искренне. — И никакая не Кровная! Ведьма я…

Несколько мгновений Митя смотрел на нее, недоуменно хлопая глазами, а потом захохотал.

— Нет, это даже оригинальнее моих собственных фантазий! Не хочется повторять за занудой Ингваром, но может, тебе, девка, на занятия к барышне Ариадне походить? — он стряхнул с ресниц проступившие от смеха слезы. — Ведьм не бывает!

— Не бывает, и не бывает. — покладисто согласилась она. — От и пусти мэнэ, паныч, якщо мэнэ не бувае.

— Только как расскажешь всё, что знаешь! Что тут у вас за нежить такая? Куда делся след у меня на горле — тоже ведь твоя работа, верно? Почему в вашей деревне нет собак?

— Ишь ты, приметливый! — проворчала она.

Митя хмыкнул: деревенская дурочка отметила его способности! Может, не так уж она и глупа… в-ведьма.

— Не заговаривай мне зубы! — ласково попросил он, и в качестве напоминания снова стиснул пальцы на ее шее. Не барышня, чай, должна понимать, что нежничать с ней не будут.

— Тебе-то что до здешних дел, паныч?

— Меня два раза пыталась убить нечисть — а мне и дела нет?

Девчонка приоткрыла рот, точно собираясь заговорить и не решаясь, закрыла… открыла снова…

— Мииитя! Боже мой, куда же он делся? — вдруг донесся из-за штабелей голос Анны Владимировны.

— Его автоматон тут… — откликнулся Петр.

— Тем хуже! Вдруг мальчику плохо? Ищите же его!

— Мальчику… — одними губами прошептала девчонка.

— Тихо! — Митин палец предостерегающе прижался к ее губам. Если сюда кто зайдет… зрелище увидит презанимательное. Батюшке донесут — и вряд ли тот станет слушать Митины объяснения. А выслушает — не поверит.

Митя с силой дернул эту… ведьму… за косу, заставив ее зашипеть от боли, и прошептал ей в ухо:

— Завтра после полудня придешь к поместью Шабельских — там и поговорим!

— А не приду? — зло сощурилась девчонка.

Митина рука метнулась к вороту ее сорочки…

— Ай! — девчонка едва слышно вскрикнула, хватаясь за шею, которую вдруг обожгло болью.

В кулаке у Мити болтался крест на разорванном гайтане.

— Отдай!

Митя отдернул руку, пальцы девчонки схватили воздух. Митя поднял добычу на вытянутой руке… и удивленно хмыкнул. А занятный крестик…

— Придешь, отдам. Сама понимаешь, без него, коли навь тебя не загрызет… — странный крест: не серебряный, как у всех, а похоже… медный? Ну и какая от него защита? — Так мамка заругает, верно? — и сунул добычу в карман.

Девчонка поглядела недобро… и наконец сдалась:

— В поместье не пойду. Ты уж сам, паныч, выезжай.

Митя неохотно кивнул:

— Как тебя зовут?

— Даринкою. — столь же неохотно процедила девчонка.

— А я…