Фаина Раневская

«Женщина, чтобы преуспеть в жизни, должна обладать двумя качествами. Она должна быть достаточно умна для того, чтобы нравиться глупым мужчинам, и достаточно глупа, чтобы нравиться мужчинам умным»

(Ф. Г. Раневская)

Многие писали о том, что глава Театра имени Моссовета, которому в молодости довелось провести несколько малоприятных часов на Лубянке, не мог избавиться от страха перед властями и поэтому был скорее конформистом, нежели диссидентом от искусства. Это не совсем справедливо – Завадский неоднократно привечал артистов, лишившихся работы из-за «неблагонадежности». Но, видимо, с точки зрения Фаины Георгиевны, смелости – как творческой, так и человеческой – ему явно недоставало.

Тем не менее именно у Завадского Раневская много лет подряд играла роль в «идеологически правильной» пьесе «Шторм», причем эта роль спекулянтки Маньки стала для нее, как сейчас бы сказали, знаковой. К Маньке мы обязательно еще вернемся – право, она заслуживает отдельного рассказа! Так же как и Мачеха во всенародно любимом фильме-сказке «Золушка»…

«Талант – как бородавка: либо он есть, либо его нет» (Ф. Раневская)

В 1955 году Фаина Георгиевна перешла в Московский драматический театр имени Пушкина, в котором проработала восемь лет. Здесь она сыграла роль доньи Эухении в спектакле «Деревья умирают стоя» по пьесе испанца Алехандро Касоны. Женщина, вынужденная выбирать между людьми, родными по крови, и милыми сердцу «чужаками», в исполнении Раневской представала понятной и близкой всем – хотя, казалось бы, не приведи господь никому делать такой выбор! Сама актриса писала: «Работая над бабушкой в “Деревьях”, я отказалась от соблазнительного для этой роли внешнего колорита испанки. Меня взволновал характер этого человека. <…> Никакой “голос крови” не останавливает ее от решения порвать навсегда с преступным, по ее мнению, человеком…»

Когда пост художественного руководителя театра занял Борис Равенских, отношения с ним у Раневской не сложились. По словам одного из тех, кто знал и Фаину Георгиевну, и Бориса Ивановича, «они оказались слишком похожи по характеру». И в 1963 году она возвращается в Театр имени Моссовета, в котором уже останется до самого конца… Как утверждала позднее актриса, «я жила со многими театрами, но так и не получила удовольствия».

«Сняться в плохом фильме – все равно что плюнуть в вечность» (Ф. Раневская)

«Если человек тебе сделал зло – ты дай ему конфетку, он тебе зло – ты ему конфетку… И так до тех пор, пока у этой твари не разовьется сахарный диабет»

(Ф. Г. Раневская)

Жизнь как трагикомедия

Практически невозможно определить амплуа Раневской – и в самом деле, ей доводилось играть и героические роли (достаточно вспомнить бабушку Олега Кошевого в «Молодой гвардии» на сцене Театра драмы), и простушек, и злодеек, если отнести к таковым, например, фрау Вурст в ленте 1949 года «У них есть Родина». Правда, Станиславский, перед которым актриса преклонялась, считал, что амплуа не нужны, более того – вредны: они сковывают творческую энергию актера, запирают его в рамках нескольких образов и нескольких ролей. Так что разговор об амплуа к середине XX века уже почти перестал быть актуальным, хотя, конечно же, «внешние и внутренние» данные актеров в любом случае нужно было учитывать. Часто Фаину Георгиевну называли острохарактерной актрисой. Но, думается, это тоже не совсем правильно, ведь словари называют характерным актером в первую очередь исполнителей с ярко выраженным амплуа. А мы только что выяснили, что Фаине Георгиевне было подвластно очень, очень многое. Один из любимых сценических партнеров Раневской, Осип Абдулов, говорил о ней так: «…Раневская – характерная актриса? Ну конечно же! Фаина и героиня, и травести, и гранд-кокет, и благородный отец, и герой-любовник, и фат, и простак, и субретка, и драматическая старуха, и злодей. Все амплуа в ней одной. Раневская – характерная актриса?! Она целая труппа!!!..»

Но вот что любопытно. По одному из определений, «характерный актер» – это тот, кто играет яркие роли, но при этом всегда второстепенные. Может быть, в этом одна из причин того, что Раневской не давали главных ролей? Слишком яркая, слишком запоминающаяся, она даже за пять минут своего пребывания на экране или на сцене перетягивала на себя все зрительское внимание.