Факел в ночи

– Давай же! – крикнула я. Замок треснул, и в следующий удар я вложила всю свою ярость. Полетели искры, и он наконец открылся.

Я вложила меч в ножны и распахнула дверь. И тут же задохнулась от хлынувшего навстречу дыма. Сощурившись, слезящимися глазами я смотрела на то, что должно быть лестницей.

Сейчас это была сплошная стена огня.

52: Элиас

Даже если бы Ловец Душ не пригласила меня в царство смерти, меня изнутри все равно наполнила пустота. Я чувствовал себя мертвым.

– Я умер от удушья на тюремной лестничной клетке в нескольких шагах от спасения?

Проклятье!

– Мне нужно больше времени, – обратился я к Ловцу Душ, – еще несколько часов.

– Не я решаю, когда тебе умереть, Элиас. – Она помогла мне подняться. На ее лице отразилась боль, как будто она и впрямь оплакивала мою смерть. За ее спиной среди деревьев толпились другие духи, наблюдая за нами.

– Я не готов, Шэва, – повторил я. – Лайя ждет меня наверху. Ее брат умирает. Неужто все, за что мы боролись, вот так и закончится?

– Мало кто готов к смерти, – вздохнула Шэва. Она говорила это и раньше. – Иногда даже очень старые люди, у которых была долгая жизнь, сопротивляются холодным объятьям смерти. Ты должен принять…

– Нет. – Я оглянулся, пытаясь найти какой-нибудь путь назад. Ворота или оружие, или инструмент, с помощью чего я мог бы изменить судьбу. Глупо, Элиас. Нет пути назад. Смерть есть смерть.

«Нет ничего невозможного». Слова моей матери. Если бы она оказалась тут, она бы запугивала, угрожала или пыталась обмануть Ловца Душ, лишь бы ей дали нужное время.

– Шэва, – сказал я, – ты правишь этими землями тысячу лет. Ты знаешь о смерти все. Должен же быть какой-то путь назад, хотя бы ненадолго.

Она отвернулась, ее прямая спина выражала непреклонность. Я обогнул ее и заглянул в лицо. Призрак, я двигался так быстро, что заметил промелькнувшую в ее глазах тень.

– Когда начались приступы, – не сдавался я, – ты говорила, что наблюдала за мной. Зачем?

– Это была ошибка, Элиас. – На ресницах Шэвы блестели слезинки. – Я видела тебя таким, каким вижу всех людей: ничтожным, слабым. Но я ошиблась. Я не должна была приводить тебя сюда. Я открыла дверь, которую надо держать закрытой.

– Но почему?

Она уклонялась от прямых ответов.

– Чем я привлек твое внимание сначала? Ты обычно не проводишь все свое время, созерцая мир людей. Ты слишком занята, общаясь с призраками. – Я хотел взять ее за руку и вздрогнул, когда ладонь прошла сквозь нее. Ты призрак, Элиас, помнишь?

– Во время Третьего Испытания, – сказала она, – ты убил многих. Но они не злились на тебя. Мне показалось это странным, потому что обычно души убитых никак не могут обрести покой. Эти же духи совсем на тебя не гневались. Кроме Тристаса, все они быстро перешли на другую сторону. Я не понимала, почему. Применив свою силу, я заглянула в мир людей. – Она сцепила пальцы и впилась в меня взглядом. – В катакомбах Серры вы столкнулись с пещерным ифритом. Он назвал тебя убийцей.

– Если б твои грехи превратились в кровь, ты бы утонул в реке своих злодеяний, – продолжил я. – Помню.

– То, что он сказал, не так уж и важно, а вот твоя реакция, Элиас… Ты, – она нахмурилась, подбирая слова, – ужаснулся. Духи убитых тобой товарищей обрели покой, потому что ты оплакивал их. Ты принес боль и страдания тем, кого любишь. Но ты не хотел этого. Как будто это твоя судьба – приносить боль и несчастье. Ты такой, как я. Вернее, какой я была когда-то.

Внезапно повеяло холодом.

– Как ты, – повторил я безучастно.

– Ты не единственный живой, кто бродил по моему лесу, Элиас. Иногда сюда приходят шаманы. И целители. И живые, и мертвые не выносят стенаний. А ты мог их слушать. Мне понадобились десятилетия, чтобы научиться общаться с духами. У тебя же получилось уже после нескольких посещений.

Воздух прорезало шипение, и я заметил, что знакомый свет, льющийся из рощи джиннов, стал ярче. Но сейчас Шэва не обратила на это внимания.

– Я пыталась удержать тебя от Лайи на расстоянии, – сказала она. – Старалась, чтобы ты чувствовал себя одиноким. Мне кое-что от тебя было нужно, и поэтому я хотела, чтобы ты испугался. Но после того как я подстерегла тебя на пути в Кауф, после того как ты назвал меня по имени, во мне проснулись остатки совести. Я поняла, как ошибалась, что-либо требуя от тебя. Прости меня. Я так устала от этого места. Я всего лишь хотела освободиться.

Свет стал ярче. Деревья, казалось, задрожали.

– Я не понимаю.

– Я хотела, чтобы ты занял мое место, – пояснила она. – Стал Ловцом Душ.

Сначала я подумал, что ослышался.

– Вот поэтому ты просила меня помочь Тристасу?

Она кивнула.