Фактор человечности

Встретили нас у ворот. Четверо. То, что это «лояльные», я понял только по слегка расширенным зрачкам (мои способности по-прежнему молчали). У подполковника сразу же забрали пистолет.

– Передайте полковнику Сердитых, – медленно произнес Калашников отрепетированную фразу, – что его зам пришел в гости. С подарком.

Один из встречающих, высокий бородач, недоверчиво прищурился:

– И как вам удалось его достать?

– По блату.

Я презрительно хмыкнул:

– Да ладно тебе, полковник, говори как есть, не скромничай! Никто не застрахован от станового дротика в спину, особенно если его выпускает тот, кому доверяешь.

– Тебя, Стрельцов, не спрашивают! – с ненавистью процедил бородач.

– Надо же, какой ты смелый… когда я под станом и в наручниках! Герой прямо!

Мой плевок снайперски угодил между носками его ботинок.

Реакция была предсказуема, и я согнулся от удара в солнечное сплетение. Бородач умел бить и силой обладал изрядной. Надо будет это запомнить на будущее.

– Полковник сказал Стрельцова не трогать, – осторожно напомнил бородачу худощавый брюнет.

– Я знаю! – огрызнулся тот и отошел в сторону с рацией.

Восстанавливая сбитое дыхание и морщась от боли, я про себя считал варианты. Вспышка ярости «лояльного» – это хорошо, это кстати. Сейчас у него пропало желание мурыжить нас перед входом и задавать Калашникову каверзные вопросы. Он боялся не сдержаться, а директивы на сей счет, видимо, и впрямь были строгими – меня требовалось доставить пред светлые очи босса без телесных повреждений. Примерно через пять-семь минут должно закончиться действие стана на подполковника. В этот момент мы должны уже оказаться среди толпы «лояльных», где данное событие пройдет незаметно даже для глушителей, чья способность в фоновом режиме определяет присутствие Измененных. Если глушители почуют возвращение силы к Калашникову еще до того, как нас приведут к Сердитых, мы спалимся. Ко мне сила вернется чуть позже, уже наверняка в толпе, но я в отличие от Калашникова могу это хоть как-то регулировать, так как успел освоить упражнения, создающие у организма сувайвора иллюзию болезни и провоцирующие тем самым выброс дополнительных антител, которые борются со станом весьма успешно.

По всему выходило, что должно сработать. Мои пальцы осторожно пощупали кончик ключа от наручников, прикрепленного скотчем изнутри к рукаву моей джинсовой рубахи, надетой под куртку, и еще рукоятки керамического скальпеля, прикрепленного тут же, рядом. Ну, ни пуха нам, ни пера!

Вернулся бородач и взмахом руки показал, что нас нужно вести к боссу. Сам отвернулся, стараясь не смотреть на меня, и пошел впереди – видимо, боялся не совладать с нервами.

К счастью, путь наш занял не так много времени, и вскоре мы оказались в здоровенной комнате, напоминавшей, скорее, бальный зал. Ей только колонн не хватало. Малахитовых. Остальное было. Бар, столики для коктейлей, для карт. Бильярдный стол. Даже два. Большой русский и притаившийся за ним стол для пула. Ничего так помещеньице. Уж не знаю, для чего полковник Сердитых использовал его в «мирное время», может, и впрямь великосветские приемы устраивал. Но сейчас, когда в нем, кроме хозяина и меня с Калашниковым, находились десятка два «лояльных», он казался пустоватым.

Сердитых выглядел лет на шестьдесят. Сравнительно невысокий, грузноватый, с глубокими залысинами, он явно внешне проигрывал в сравнении со своим замом. Не бравый военный, мягко говоря. А вот взгляд его мне очень не понравился. Какой-то он был… змеиный, что ли? Впрочем, возможно, на оценку внешности повлияло мое отношение к этому типу.

Я непроизвольно проделал внутреннее упражнение на ускорение сжигания стана. Теперь, в этой толпе, уже можно. Одним обладателем сверхспособностей больше, одним меньше – никто и не заметит. А сила мне может понадобиться в любой момент. Меня держали двое. Из-за стана я не мог их точно идентифицировать, но судя по ножам на поясе – скоростники. Опасные ребята. Где-то поблизости должны еще глушители дежурить. На всякий случай. Вон тот худой брюнет из «комиссии по встрече» – наверняка глушитель. Берем на заметку и его тоже. Надо скорее возвращать себе силу и вычислить самых опасных противников. Интересно, подполковник уже или еще? Вообще-то пора бы, если я не налажал с расчетами…

Пальцы мои осторожно и незаметно подвигали скальпель, чтобы лезвие чуть надрезало скотч. Когда скальпель будет свободен, придет очередь ключа. И это все уже вот-вот – времени мало. Одна надежда, что наш гостеприимный хозяин любит поговорить. Особенно когда упивается своим торжеством. А ведь упивается – по физиономии его холеной видно!

Между тем Сердитых рассматривал меня, как тигр свою добычу, примеряясь, с какого боку сперва откусить. Ладно, тигр, кто тут добыча, мы еще с тобой поспорим.

– А ты, значит, Стрельцов, – медленно произнес начальник управления «А». – Не такой уж ты и страшный, как я погляжу!

– Страшный? Нет, товарищ полковник! Некоторые женщины меня, наоборот, очень привлекательным находят. – Тут я выдал самую наглую из своих ухмылок. – Вот вашей дочери я бы наверняка понравился!