Факультет. Том 4

Перед нами открылись последние ворота Гнездовья — это я определил по звуку, потом же на меня шквалом обрушился шум огромного города. Я ощутил его дыхание и жизнь. Цокот тысяч копыт, скрип тысяч колёс, стук, звон, скрежет… голоса, миллионы голосов… и запахи, самые разные: пахло горелой древесиной, свежей выпечкой, навозом и ещё дохрена чем.

Странно, но тут было теплее, чем за стенами. Или это меня бросило в жар — я ведь всё-таки добрался до Гнездовья и, если честно, до конца не мог в это поверить. Сердце бешено колотилось.

Казалось, большой город не заметил гостей.

Он продолжал жить своей жизнью, несмотря на приезд делегации, лишь немногие встречали кортеж магов. Это были то ли писаки из местной газеты, то ли охранники в штатском, то ли помощники Дуивеля из разных рас, то ли, наоборот, помощники разных глав, от Калесты до Хинрика.

Встречающих было около тридцати особей: сильфы, мертвоеды, горгуны и полумаги. Когда кортеж магов проехал мимо них, они быстро расселись по своим каретам разных цветов и с разными гербами, и отправились вслед за экипажами Атласа.

Кортеж снова поехал по каменной брусчатке, а у меня тем временем осталось три минуты маскировки. До дворца Бар-Сабб мне явно уже не успеть. Повернув голову в другую сторону, я принялся цепко оглядывать улицу, по которой мы двигались.

Это была одна из центральных улиц и самый прямой путь к дворцу Дуивеля. Я смутно помнил карту города и мог ориентироваться.

Итак, если повернуть направо, то можно добраться до самого крупного рынка города. Он на юге. Если повернуть налево, на север, то доберёшься до дворца Дуивеля и главной площади. Если ехать прямо на восток, очень-очень долго ехать на восток, через весь город — попадёшь точно в порт.

Всё это очень условно, конечно, ведь город делился ещё и на четыре района, где преобладали жители той или иной расы. И только южный рынок был общим — там равномерно смешивалось всё население гигантского города.

Тем временем у меня осталось две минуты.

Максимум, что я смог бы сделать за это время — доехать до района мертвоедов, что в северо-западной части города. Кажется, Фонтей обозначал это место как «Городское кладбище», но наверняка, в шутку (мне хотелось в это верить). В районе мертвоедов было больше парков и возможностей затаиться, там и здания стояли плотнее, чем в районах сильф или полумагов.

Кортеж повернул налево, а я продолжал искать глазами то, что могло бы спрятать меня прямо сейчас. У меня осталась минута… и тут я увидел сквер. Раскидистые деревья, кусты и памятник чуть поодаль от дороги.

Всё. Нужно было прощаться с каретой. Я повёл затекшими плечами и посмотрел вниз, на брусчатку. Путь был только один — именно туда. Что ж, теперь бы не переломать кости…

Я спустил ноги с кареты, вытянул их и соскользнул спиной прямо на дорогу.

Ах ты ж, мать его! Как же больно!!

Стиснув зубы, я молниеносно перевернулся, откатившись в сторону, подальше от копыт, и замер. Распластался прямо на центральной дороге Гнездовья, животом вниз, прижавшись щекой к холодным камням брусчатки.

Ну просто красота!

Теперь всё, что отделяло меня от разоблачения и смерти — это тонкий маскировочный балахон, которому осталось действовать примерно две трети минуты.

Делегация Атласа поехала дальше, за ней двинулись кареты отбросов.

Я же медленно перекатился ещё на один оборот, потом ещё на один, постепенно добираясь до обочины и стены ближайшего дома. Это было строение с красивым фасадом и фонтаном у центрального входа — то ли театр (неужели отбросы ходят в театр?), то ли какое-то административное здание.

За ним-то и находился тот самый сквер.

Поднявшись на ноги, я прислонился к стене, постоял секунды четыре, чтобы маскировка сработала лучше, после чего продолжил передвигаться, но уже боком. Мимо меня благополучно сновали отбросы (в основном мертвоеды — их тут было как муравьёв в муравейнике), все куда-то торопились.

Моя маскировка продолжала работать.

За углом я наконец попал в длинную утреннюю тень и осторожно двинулся вдоль здания. Чем меньше времени оставалось до конца действия заклинания, тем быстрее двигались ноги, и тем тщательнее глаза смотрели по сторонам.

Обойдя здание, я наконец добрался до сквера и его раскидистых деревьев. Там стоял памятник учёному, судя по виду, хотя это меня сейчас мало интересовало — все выводы мой взбудораженный мозг делал сам по себе, в фоновом режиме. Я весь превратился в слух и зрение, но при этом не паниковал, не торопился и делал всё размеренно, будто ничего противозаконного не происходит.

Балахон я скинул до того, как маскировка перестала действовать. Сложил его и бросил на скамью, как обычный плащ. Затем поправил форму и платок на голове, проверил, не торчат ли волосы. Снял очки и сунул их в карман подмышкой.

В этот самый момент я и заметил двоих в опасной близости.

Один был занят делом и меня не разглядывал, да и находился всё же далековато, на краю сквера. Это был уборщик-мертвоед в серой униформе и сейчас он возился с мусорной урной.

А вот второй меня сильно напряг.