Фальшивая графиня. Она обманула нацистов и спасла тысячи человек из лагеря смерти

Людвик Кристианс поддерживал новые власти Люблина в их негативном отношении к ГОС. В отличие от Янины, он одобрял легитимизацию навязанного Советами режима, чем заслужил его благосклонность. Люблинское коммунистическое правительство, сознавая свою непопулярность у большинства поляков, с радостью воспользовалось возможностью укрепить свою репутацию благодаря Кристиансу – через сотрудничество с уважаемой международной организацией. Кристианса даже назначили членом Чрезвычайной комиссии по расследованию преступлений нацистов в Майданеке, учрежденной Советами для сбора и опубликования доказательств массовых убийств, совершенных немцами. И хотя Скжинский был более чем рад вернуть польскому Красному Кресту обязанности, которые немцы принудительно возложили на ГОС, Кристианс обвинял ГОС в целом и Скжинского в частности в том, что они упросили своих немецких хозяев передать им контроль над делами Красного Креста.

Возмущенный обвинениями Кристианса, Скжинский потребовал слушания в суде чести. Однако такового в Польше более не существовало, и ему некуда было обратиться для восстановления своей репутации. Положение Скжинского стало шатким, и его заменили на посту советника ГОС. Как только появилась возможность, он уехал из Люблина. В 1946 году Кристианс опубликует книгу о программе помощи узникам Майданека, в которой припишет все заслуги польскому Красному Кресту и даже не упомянет об ГОС или его сотрудниках[280].

Однако летом 1944 года Янина все еще пользовалась уважением среди жителей Люблина благодаря своей работе в Майданеке и на Крохмальной, и это обеспечивало ей некоторую защиту от подозрений и притеснений со стороны коммунистических властей. Если бы сейчас она открыла, что на самом деле не является графиней, да еще призналась бы, что она еврейка, это могло навредить ее репутации, по крайней мере у поляков. Даже после ухода немцев для евреев в Люблине все еще было небезопасно, потому что многие из них, кто скрывался во время войны, вернувшись, подвергались атакам со стороны польских партизан и бывших соседей[281]. Открой Янина свою подлинную личность, это наверняка вызвало бы вопросы о том, как она обзавелась подложными документами и получила должность в ГОС, а в результате и ее, и Скжинского могли разоблачить как членов АК.

Несмотря на недоверие к ГОС, новый режим не мог обойтись без его жизненно важной деятельности, ведь польское население по-прежнему сильно нуждалось в помощи. Однако многие сотрудники комитетов поддержки увольнялись со своих должностей. Янину попросили остаться и дали официальный титул заместителя директора люблинского комитета. Сохранив свою ложную идентичность, она могла и дальше помогать соотечественникам – не только этническим полякам, но и польским евреям. Имели место и практические соображения: у них с Генри сохранялся доход и жилье. Должность также позволяла ей обеспечить работой жену Вендрухи и дочь Скжинского[282].

Поэтому Янина и Генри решили сохранить свои поддельные личности, по крайней мере на время. Вместе с графиней Владиславой и мадам Марией они получили разрешение переехать обратно в дом графини на улице Нарутовица[283]. Когда новая администрация заменила ГОС Центральным комитетом гражданского благосостояния (Centralny Komitet Opieki Społecznej), или СКОС, в конце 1944 года, Янина получила назначение в его управляющий совет[284].

В 1945 году Советы перевели польскую администрацию из Люблина в Варшаву. У Янины не было выбора, кроме как попрощаться со своими «тетушками» и уехать. Как доктор Янина Суходольская, социальный работник, она стала начальницей Организационного и инспекционного отдела СКОС. Разъезжая по всей стране, она своими глазами видела боль и страдания польского народа. Шесть миллионов поляков погибли за время войны – 18 % довоенного населения Польши. Половину из них составляли евреи. Полтора миллиона польских детей остались сиротами. Бездомность и голод царили повсюду, неизбежно сопровождаемые эпидемиями и преступностью[285].

Как ГОС, СКОС являлся благотворительной организацией, действовавшей через комитеты и отделения на государственном, окружном и местном уровнях. Он стал преемником ГОС в той части Польши, которая в войну являлась Генерал-губернаторством, но в других регионах организационную работу пришлось начинать с нуля. Янина быстро создала 2690 комитетов и отделений по всей стране. В первую очередь ее деятельность касалась детей и подростков, включая 169 000 сирот в возрасте до трех лет. Для сотен тысяч подростков она учредила образовательную программу, так как во время немецкой оккупации у них отсутствовала возможность учиться[286].