Фальшивая графиня. Она обманула нацистов и спасла тысячи человек из лагеря смерти

С марта по конец июля 1942 года Глобочник построил три лагеря смерти – Белжец, Собибор и Треблинку, – где ежедневно казнили десятки тысяч евреев со всей Европы. В июне Глобочник назвал свою программу Aktion Reinhard, в честь Рейнхарда Гейдриха, который только что скончался от ран, полученных в результате покушения. За двадцать месяцев операции более 1,5 млн евреев и неизвестное количество цыган было казнено в трех лагерях смерти, и еще 200 000 евреев было расстреляно. «Операция Рейнхард» стала самой массовой во всей истории Холокоста – Аушвиц с 960 000 еврейских жертв за три года шел вторым[89].

Целью «Операции Рейнхард» было не просто устранение евреев, но и их использование в любых возможных смыслах, вплоть до волос и золотых зубов. Глобочник на время оставлял часть жертв «Операции Рейнхард» в живых, чтобы они работали на эсэсовских предприятиях в окрестностях Люблина. Эти предприятия были основаны на деньги, отнятые у евреев, и на них использовались еврейские инструменты, материалы и станки. Германия пускала в дело всю отобранную у евреев собственность. Предприятия обслуживали гигантский лагерь для военнопленных, который строился силами еврейских узников. Его официальное название было Kriegsgefangenlager (лагерь военнопленных) Люблин, но из-за расположения в пригороде Майдан-Татарский местные окрестили лагерь Майданеком.

Первое представление о том, каков новый план нацистов насчет люблинских евреев, Янина получила от мадам Марии, которая приносила с работы разнообразные сплетни. Кафе ее работодателей, Рыльских, находилось близ мастерских на Липовой улице, и там работал еврей-портной, обслуживавший Рыльских в довоенные времена. Сейчас он заглядывал к ним по вечерам, возвращаясь с работы в гетто, чтобы чинить или перешивать им одежду. Он принимал в оплату продукты, которые относил домой, дочери, но отказывался от денег, объясняя, что надеется – в случае крайней необходимости – на другую оплату. Потом, в феврале 1942 года, он прибежал к ним в большой тревоге. Немцы начали разделять гетто на две части колючей проволокой и объявили, что всем евреям следует получить новые удостоверения. Евреи, у которых была работа, важная для нацистов, получали не такие удостоверения, как остальные, включая его дочь. Ходили слухи, что его и других «привилегированных» работников вскоре переселят в меньшую часть гетто[90]. Портной был уверен, что евреев, оставшихся в большей части гетто, подвергнут каким-то новым испытаниям, и он боялся, что его дочь их не переживет. Он умолял Рыльских спасти ее.

Приближался март, разделение гетто заканчивалось, и визиты портного становились все более частыми, а мольбы – настойчивыми. Он даже принес денег, чтобы заплатить Рыльским за спасение дочери. Но никакие деньги не могли компенсировать рисков, на которые он просил их пойти. Немцы уже начали казнить поляков, включая и членов семьи, за попытки спрятать у себя евреев.

Ко всеобщему изумлению, двадцатидвухлетний Олек Рыльски решил спасти дочь портного, которой никогда не видел, и для этого вступить с ней в фиктивный брак. Он подкупил польскую семью, жившую поблизости от гетто, и те приняли девушку у себя, когда она однажды вечером сбежала. На следующий день он перевез ее в квартиру в другой части города и раздобыл для нее удостоверение личности польки того же возраста и с похожей внешностью. На следующее утро, одевшись во все самое лучшее, он в сопровождении святого отца, итальянского священника, согласившегося провести церемонию, явился за своей «невестой», наряженной в шелк и кружево. Торжественной процессией они прошли до городской ратуши и зарегистрировали брак. После этого девушка переехала в другое место, куда Олек перевез ее, и пережила войну, выдавая себя за польку.

Эта история поразила Янину. Она встречалась с Олеком Рыльским и считала его завзятым контрабандистом, равнодушным к страданиям людей, из которых он извлекал выгоду. По сути, он был одним из тех поляков, от которых Янина и Генри старались держаться подальше, чтобы их не заподозрили в еврействе. Однако он рискнул собственной жизнью и жизнями членов семьи, чтобы спасти еврейскую девушку, с которой даже не был знаком. Это был еще один пример способности человека действовать против своекорыстных интересов, наперекор устоявшейся репутации и предыдущим поступкам. Янина в очередной раз пришла к выводу, что человеческая натура полна противоречий, идущих вразрез с обычной логикой.

Портной еще раз заходил к Рыльским – счастливый и рассыпающийся в благодарностях за спасение дочери. Больше они никогда его не видели.