Фальшивая убийца

Муслим Рахимович спокойно оглядел мою напряженную фигуру, заметил стиснутые пальцы и спросил:

– Страшно, Алиса?

– А как вы думаете? – ровным голосом произнесла я.

– Ты… не бойся. Когда все закончится, ты просто исчезнешь. Никто не знает, откуда взялся двойник «Алины». Об этом знаем только мы трое да еще Артем. Ведь так?

– Ну-у-у… так.

– Сейчас тебе придется на некоторое время остаться в этом доме, стать Алисой-Алиной.

– А если тот, кто отправил сюда Алину, узнает о подмене?

– Думаю, осведомителей в этом доме у киллеров нет. А если есть, факт появления новой горничной уже зафиксирован. Сообщения на телефон продолжают поступать. Ты ведь никому, кроме Людмилы, не рассказывала о том, что произошла подмена?

– Нет.

– Вот и прекрасно. Продолжай работать. Связь с посредниками или заказчиками мы берем на себя, но если кто-то попытается связаться с тобой по другим каналам, постарайся держать дистанцию или хотя бы не впадай в конкретику. Ясно?

– Да.

– Из дома никуда не выезжай. На странные вызовы не реагируй…

– Мне надо в Москву за вещами съездить.

– Тебе все привезут. Или новое купят. Ведь так, Ира?

– Да, да, Алиса. Делай так, как просит Муслим Рахимович.

Куда только делся надменный тон холеной барыни?! Исчез – как будто и не бывало! Чуть-чуть покочевряжиться – и принца в женихи предложат!

Но пока пообещали только новый гардероб в качестве взятки. Нечто подобное мы уже проходили с мебельной мамой.

– Составь список необходимых вещей, – умасливала недавняя барыня. – Тебе все купят.

– Что вы, спасибо, не стоит, – воспитанно отнекивалась я. – Пусть лучше привезут чемодан от сестры… он собранный стоит…

– Ну что ты, Алиса! Девушке постоянно нужны какие-то мелочи! Составь список, мой секретарь все купит.

Ну что за реверансы? Оказывается, нуворишу только чуть хвост прищеми, поскреби пальчиком позолоту – и вмиг он оказывается добрейшим человеком. Какие мелочи – косметика, тампоны, носовые платки… Может, в список включить пару новых туфель? И шубу и костюм от Лагерфельда…

(Какая ты дура, Алиса! Мстишь испуганной женщине за привычную надменность!

Фу. Имей совесть.

Или это во мне говорит классовая ненависть к богатым?)

– Муслим Рахимович, – я мялась, уже стоя у двери гостиной, – не знаю, как сказать… Я чувствую свою вину за то, что не смогла уговорить Людмилу отдать чужой пузырек с инсули ном…

(Я же просто человек! Мне после исповеди необходима индульгенция.)

Полковник ФСБ встал, подошел ко мне и, глядя прямо в глаза, произнес:

– Не знаю, насколько тебя это утешит, Али са… Но Людмила, скорее всего, была приговоре на. У девушки, которую отправили в этот дом, есть примета – большое красное родимое пятно над правой лопаткой. Свидетелей, способных дать такое описание, обычно убирают. Это пятно можно скрыть под одеждой, но спрятать от соседки по комнате – вряд ли возможно.

Как ни кощунственно звучит, какую-то толику груза Муслим Рахимович с моей души снял. Взглянул сочувственно и добавил:

– Думай о том, что сейчас ты, возможно, спасаешь чью-то жизнь. Ирины Владимировны, например. А если удастся ухватиться за цепь посредников в этом деле и выйти на киллерскую группу, отомстишь за многих. Поняла?

– Да, поняла. Спасибо, Муслим Рахимович.

– Ступай, Алиса. И будь внимательна. От тебя многое зависит.

Бронированное зазеркалье для непутевой Алисы

Я жила в Непонятном Доме уже три недели. За это время мало что произошло. Я подружилась с котом и пылесосом, научилась чистить серебро и полировать антикварную мебель; вдоволь наслушалась историй и сплетен в горячей кухонной обработке и почти втянулась в размеренный ритм господского дома. Подъем в восемь утра. Неспешный плотный завтрак под бормотание Лидии Ивановны. Уборка помещений, смена постельного белья, выбивание ковров. Обед в компании прислуги, шуточки завхоза-электрика-сантехника дяди Миши, приказы Клементины – отнеси кулек заварки Капитолине Фроловне, полей цветы и оботри с них пыль. Привычная, нормальная работа для любой женщины, монотонное исполнение обязанностей; в огромном доме воздух шевелили только редкие сквозняки да еще более редкие пробежки прислуги по комнатам, где, кроме горничных, пожалуй, никто не появлялся годами.

Бесполезность уборки многочисленных помещений удручала. Зачем семье из трех человек – Ирина Владимировна, Артем и Капитолина Фроловна – двадцать восемь комнат? Пусть даже одна из келий отдана Зине, другая – Клементине. Пусть у кота Фуни есть игровая с мисками, плошками, столбиком для точки когтей, уютными домиками и игрушечными мышами. Этих самых мышей я все равно доставала из-под кресел и шкафов в гостиных, спальнях, кабинетах. И когти он предпочитал точить о диванные углы… Зачем коту отдали тридцать метров полезной площади?

Этого я не понимала долго. Пока однажды не увидела, как Фуня в совершенно собачьей манере выполняет команду «апорт». Капитолина Фроловна кидала Фуне игрушечную мышку, кот, взвиваясь в воздух, пытался зацепить ее когтями на лету, потом догонял по полу и приносил в зубах хозяйке.