Фантастическая проза. Том 1. Монах на краю Земли

Из воспоминаний кота Баюна

Человеческий род можно условно разделить на две весьма и весьма неравных части. Одни, коих можно условно назвать пасионариями, обладают активной жизненной позицией и являются тем моторчиком, которым движется жизнь. Вторые — подавляющее большинство — напоминают обитателей болота, заросшего ряской, они живут, признавая основополагающими жизненными принципами довольство, сытость и безопасность. Те, кто правит людьми, должны обязательно учитывать эти естественные для любого существа желания. В самом деле, что может быть лучше сна на хозяйской постели после обязательного приема стакана сливок и употребления внутрь пары-другой куриных окорочков? Какие дивные сны видятся после этого! Но те, кто у власти, весьма редко интересуются мнением большинства. И тогда в дело вступают пасионарии. Если пасионарии улавливают желания основной массы и увязывают их со своим учением, в человеческом обществе случаются катаклизмы и потрясения. Что произошло, почему империя была поставлена на дыбы? А ведь все просто. Население ее хотело именно довольства, сытости и безопасности. Но правящие ими круги не могли дать людям этого.

Они затеяли войну, принесшую сотни тысяч смертей и угрожающую сытости, о каком довольстве может в таком случае идти речь? Любой кот поменяет дом, где его не кормят и таскают за хвост, на дом, где, если и не кормят, но обязательно обещают накормить, и ни в коем случае не тянут за хвост.

И вот что интересно: пасионарии немедленно берутся за изменения в обществе, а поскольку каждый из них полагает, что знает о народных чаяниях больше и лучше других, то линию свою считает единственно верной, а коли так, то готов за утверждение этой линии пролить кровь всех, кто последует за ним.

Лично мне революция представляется двуликим Янусом в виде любезной хозяйки, которая зазывает тебя аппетитным и мягким кусочком постной свинины, и угрюмого мужика, что стоит за ее спиной с удавкой и разделочным ножом. Стоит тебе польстится на свинину, как безжалостная петля удавки смыкается на твоем горле, и тебя заживо начинают свежевать, объясняя, что делается это во благо всего кошачьего сообщества и даже — бери больше! — во благо всего общества в его мировом масштабе. И значит, ты должен потерпеть. Но какое мне дело до живущих в Африке слонов или большеглазых лемуров Мадагаскара? Да и до котов, живущих в соседнем доме, а тем более в другом городе?

Я за эволюционный путь развития, но оставляю за собой право сменить хозяйку, если она не заботится обо мне надлежащим образом. И тем самым я становлюсь на революционный путь, ведь ясно как день, что ни одна хозяйка не покинет добровольно своей хаты, а значит, у меня остается две дороги: уйти из дома и жить в эмиграции и, следовательно, в нищете или изгнать хозяйку насильственно. Этот второй путь чреват серьезными неприятностями, ибо за спиной хозяйки стоит ее муж, которого следует отнести к аппарату подавления — ведь он в любое время может сунуть тебя в мешок и утопить в заливе, поэтому на успех можно надеяться только в том случае, если ты заручишься его поддержкой.

Готов ли я при необходимости повести в смертельный бой кошачье воинство? На этот вопрос я честно должен дать отрицательный ответ: меня интересую только я сам, до всех остальных котов мне просто нет дела. Я даже испытаю некоторое удовольствие от их исчезновения: по крайней мере, мне не придется отчаянно драться за каждую понравившуюся кошечку.