Фантастическая проза. Том 1. Монах на краю Земли

Нет, она не была неотразимой красавицей. Вместе с тем в ней было что-то притягивающее к себе мужчин. Тогда я только еще начинал понимать, что бывают такие женщины — вроде и не делают ничего, а всегда на виду, мужчины из-за них сходят с ума и даже стреляются.

Искать иголку в стоге сена, особенно если не знаешь, из чего она сделана, занятие утомительное и чаще всего бесплодное. Мы Лаггеру верили, оперативник он был хороший, намного лучше нас, да и объем работы, проделанный им, впечатлял. Не было на аэродромах диверсантов и немецких шпионов, и вредительством никто не занимался. Да и единственный человек, который вызывал подозрения, а им оказался все тот же Логунов, оказался милейшим человеком, компетентным специалистом, из тех, кто неполадки двигателя безошибочно по звуку определяет. Может, язык у него и в самом деле был без привязи и иной раз болтал лишнее, но в том, что он был всецело предан советской власти, несмотря на свою отсидку, лично у меня сомнений не возникало. А с Дворниковым они вообще снюхались на редкость быстро и уже через день всю ночь не спали, делая чертежи придуманного ими устройства для погрузки бомб в самолеты, чтобы женщин при этом как можно меньше напрягать.

Неполадки были многочисленными, но какой-либо системы мы не обнаруживали. Вместе с тем их было слишком много, чтобы они оказались случайностью. Объясняю: недочеты у новых моделей машин никого удивить не могут. Дело это новое, поэтому сразу все факторы учесть нельзя. Если у новой модели сразу не обнаруживается недостатков, то впоследствии они проявляются в своих полных объемах. Другое дело, когда машина прошла испытание временем, долгое время эксплуатировалась, а потом вдруг стала систематически выбрасывать разнообразные фокусы. Такого просто быть не может. А здесь именно такое поведение машин имело место. И еще одно: бывает, что фордыбачить начинает одна неудачная сборка, но чтобы самые разнообразные неисправности наблюдались у всех самолетов! — в это верилось с трудом. Так нам объяснял Дворников, а он в своем конструкторском бюро на этом собаку съел.

Глава шестая Выхлопной патрубок и планшет

Иногда Дворников рассказывал о своей жизни.

Я ему завидовал. То, чем он когда-то занимался, было на уровне фантастических романов Александра Беляева и Жюля Верна. Помню, перед войной я читал «Войну в эфире». Так чего там только не было, каких только изобретений не использовали мы против империалистов и они против нас! Слушая Дворникова, я сразу же вспоминал роман Сергея Беляева «Истребитель-2Z». Там тоже фашист Урландо изобрел летающий танк, лучи смерти и еще всякую всячину, а воевали с ним автоматические советские истребители, которыми управляли по радио. Вот такими самолетами, которые управлялись по радио, и занимался научный коллектив, в котором работал Сергей Семенович. Это можно было считать самой настоящей фантастикой, если бы не испытывалось на самом деле!

В этот вечер вновь зашел разговор о его работе в Остехбюро.

— Начальник наш Бекаури был, конечно, авантюристом. В свое время он такую власть забрал, флот у нас в Остехбюро румынскому по судам не уступал. Сам из себя важный, а чего ж ему не важничать, если на груди у него полный иконостас — две звездочки и орден Ленина! И друзья, друзья! Кого у нас только не было, все потом врагами народа оказались, — рассказывал Дворников, — Вот друзья-то, наверное, его и погубили. Но не о том речь. Одно время мы работали над созданием телемеханической системы «Дедал». Владимир Иванович любил громкие названия. По замыслу бомбардировщик ТБ-1 должен был взлетать без пилота и дальше вестись самолетом-наводчиком до цели. Потом ведущий самолет нацеливал ведомого на цель, и тот пикировал на поражение. На деле все оказалось сложнее. Три самолета при взлете угробили, прежде чем отказались от первоначального замысла. Теперь у нас пилот должен был взлетать на ТБ и вести его к цели, а потом, когда на цель выходил, пилот пересаживался в истребитель И-16, который был подвешен к самолету, и, управляя истребителем, одновременно наводил бомбардировщик на цель. Но потом и от этого отказались, из истребителя другой машиной управлять было сложно. Вот тогда и пришли к схеме, когда бомбардировщик выводился на цель штурманом другого бомбардировщика. Смысл был тот, что самолет построить легко. Человеческая жизнь дороже. Пилота надо учить и готовить длительное время, а самолет на конвейере за три часа собирался.

— Человеческая жизнь всегда дороже, — сказал Востриков. — Так чего же ваших самолетов в небе не видно?

— Шлепнули Владимира Ивановича за тягу к роскошной жизни и разного рода излишествам, — объяснил Дворников, — обвинили во вредительстве, незаконном расходовании денежных средств, в очковтирательстве. Тогда половина бюро место жительства сменила. Жили напротив тюрьмы, стали жить напротив собственного дома.

— А он и в самом деле врагом народа был? — спросил я.

Дворников внимательно посмотрел на меня.