Фантастическая проза. Том 1. Монах на краю Земли

Команда уже собиралась отъезжать, захватив с собой пленных немцев, когда появились мы. Бойцы высыпали из машин, изумленно разглядывая нашу странную процессию. И знаете, на немцев они не обратили особого внимания, а вот щука и сиг на импровизированном кукане, который тащил Дворников, вызвали крики радостного удивления. Непонятно, чему автоматчики радовались, все равно ушицу им похлебать так и не пришлось. Известие о захваченной нами подводной лодке начальника оперативной группы сильно удивило. Он-то полагал, что лодку обязательно потопят наши самолеты.

— А рапорт по команде напишу все-таки я, — весело поддел его капитан Скиба.

Начальник оперативной группы порозовел.

— Я-то что, — сказал он, глядя куда-то в сторону. — Можно подумать, это я вас отстранял. Это Хохлов сказал, чтобы вас не задействовали. Так и сказал: капитан, поберегите нашу палочку-выручалочку. Не знаю, как у них получается, но они нас уже не единожды выручили, хотя порой приходится читать такой бред, написанный ими, что уши вянут.

Тем не менее нескольких бойцов он выделил для охраны лодки до приезда специалистов.

— Ухой-то хоть ребят накормите? — протягивая Дворникову руку, спросил он.

Что ж, мы приняли его рукопожатие как извинение за некоторую надменность и заносчивость в начале знакомства. Неплохой оказался мужик. Мы-то думали, он сам нас пытался от поисковых работ отстранить, чтобы себе всю славу заграбастать, а он просто добросовестно указания начальства исполнял. А в этом случае, в чем его винить?

Проводив грузовики, мы остались одни.

Сержант из оставленной команды распределял наряды, Дворников принялся чистить рыбин, взяв себе в помощь более поднаторевшего в этом деле лесника, а мы, перебивая друг друга, рассказывали о случившемся на озере своему капитану.

— Отлично, — сказал Скиба. — Утерли мы нос некоторым тыловым крысам!

Было не ясно, кого капитан имеет в виду, но объяснять он ничего не захотел, а расспрашивать его было бы неприлично.

— Товарищ капитан, — обратился к Скибе сержант, оставшийся у автоматчиков за старшего. — Так на уху и в самом деле можно надеяться?

— И не только на уху, сержант, — ухмыльнулся Скиба. — Не только на уху!

Глава двадцать пятая Возвращение в Ленинград

На лесном кордоне мы просидели еще трое суток.

Пришел катер и увел подводную лодку на буксире. После этого снялись и автоматчики, которым пришло время возвращаться в часть. Уезжали они неохотно, что тут сказать, служба на кордоне иному и впрямь медом покажется. Тут тебе и выпивка, и еды на всех хватает, а в армии, даже на передовой, к тому времени пайки оставались голодными, особо не пошикуешь. К тому же на кордоне воздух был свежий, смолистый, в Ладоге в любое время искупаться можно было.

Интереса ради мы сходили на Черное подворье. Оперативная группа зарядом взрывчатки разворотила вход в бункер. Сначала попадаешь в темный закопченный подвал, а там имелась скрытая лесенка, по которой можно было спуститься в подземелье. А в подземелье том было просторно, имелась маленькая пристань, к которой и причаливала лодка-малютка. Отшвартовавшись, она уходила на глубину, там имелся обширный туннель, по которому лодка выходила в Пенал, а из него отправлялась разбойничать на просторах Ладоги. На пирсе были оборудованы стеллажи, а на них маслянно темнели торпедные туши. Десятка полтора стеллажей были уже пусты — диверсанты использовали торпеды по назначению. Но готовых к бою торпед еще хватало, и страшно было представить, сколько бы бед эта группа еще натворила, если бы мы ее не накрыли. В одном из подвалов располагался винный погребок, бочек и запыленных четвертных бутылей в нем еще хватало, хотя немцы здесь уже похозяйничали… Тем не менее трофеев на нашу долю пока еще хватало. Более всего нам понравилась выдержанная рябиновка, которая хранилась в дубовых бочатах.

— Мужики, — заискивающе сказал лесник. — Пропадет ведь добро. Растащат!

Мы его понимали! Как мы его понимали! И мы несколько дней на тачке возили эти бочата на кордон, где у лесника тоже был погреб, пусть и поменьше, чем в Черном поместье. Зато труд окупился чудесными вечерними посиделками, когда не надо отправляться в засаду или бесцельно топтать лесные тропинки.