Фантастическая проза. Том 2. Младенцы Медника

Земляков контрразведчиков не понимал. Ну о каких шпионах могла идти речь в Кулибинском районе? Какие государственные тайны они могли здесь выведывать? Количество самогонных аппаратов выявлять? Собирать сведения, о том, что мэр города парится в сауне с бывшими уголовниками, имеет любовницу и по мере сил и возможностей разворовывает городские фонды? Но так сейчас все городские начальники живут! А насчет шпионажа… Вот Земляков недавно книгу одну читал про репрессированных перед войной граждан. В Грузии выявили шпионскую организацию, которая собирала и передавала немцам сведения о количестве дров, заготовленных на зиму по Бзыбскому ущелью, о состоянии пчеловодства в Гагаринском районе. Потом он представил реакцию Гейдриха и Канариса, которым на стол вдруг попадают столь важные секретные сведения. Да они бы с ума сошли от такой шпионской информации. И неудивительно, что все эти «шпионы», расстрелянные в тридцать седьмом, были реабилитированы впоследствии. Ну, скажите на милость, на кой черт ЦРУ сведения о парке комбайнов и тракторов Кулибинского района? Зачем им нужны сведения о количестве зерна, собираемого с одного гектара тружениками колхоза «Старый большевик», который с началом перестройки был переименован в акционерное общество закрытого типа «Донской богатырь»? По мнению Землякова, которое он, впрочем, не высказывал, чтобы не обидеть новых товарищей, все эти контрразведывательные органы на местах лишь тратили государственные средства, не принося щедрому государству никакой пользы. Другое дело милиция! Милиция стояла на страже законности, она раскрывала преступления, а потому была общественно необходима, как, скажем, «скорая помощь» или пожарная охрана. Не зря же телефоны этих трех организаций располагались в порядке востребованности — 01, 02, 03. Земляков понимал, что оба контрразведчика в Кулибинске долго не задержатся. Скучно им здесь было, никаких перспектив в раскрытии загадки инженера Иванкина они не видели, а потому сбегут отсюда, едва только представится такая возможность.

И точно. Не прошло и недели, как Огурцов и Арбузов принялись собираться восвояси.

— Дружище, только не подумай чего, — отводя глаза в сторону, сказал контрразведчик Огурцов. — Там Фермеров лютует. Дел накопилось — тьма, по двум оперативно-поисковым делам сроки истекают, да и вообще…. — он неопределенно покрутил рукой, но так выразительно, что сразу стало ясно — ехать надо ребятам, без них в межрайонном отделении ФСБ жизнь остановилась и замученный делами начальник угрожает покончить с собой, если его подчиненные к рутинным делам не вернутся.

Земляков проводил их на автобус, и смежники уехали, оставив после себя какую-то неопределенность и долг в пятьдесят рублей, на которые они купили в магазине семисотграммовую бутылку «Особой кедровой», чтобы выпить за расставание и будущие встречи.

— Дружище, — обнимал его за плечи контрразведчик Огурцов. — Ты свистни, если что прояснится!

— Братишка, — дышал водкой в ухо Землякова контрразведчик Арбузов. — Ты только правильно пойми, ну нет тут ничего по нашей линии. Сам понимаешь, три трупа с одинаковой внешностью — еще не угроза государственной безопасности. Наука! Она, брат, как говорится, много гитик! Ты, главное, этой Миленке воли не давай, сразу видно, какой из нее следователь. А ты, брат, упрямый, настырный, ты до истины докопаешься!

Землякову самому мертвые тела уже надоели, поэтому он с завистью смотрел пылящему по дороге автобусу, пока тот не скрылся из глаз.

Глава одиннадцатая, в которой Кулибинск содрогается от газетной сенсации

Младший лейтенант Земляков пришел в отдел не в лучшем расположении духа. А с чего ему быть, хорошему настроению в начале рабочей недели? Может, кто-то и спешил на работу, как на праздник, но определенно это был не участковый Земляков. На крыльце толпились коллеги. Земляков, хоть и был некурящим, потолкался среди них, выслушал пару анекдотов, узнал о подробностях разбойного нападения в поселке Виговка и выяснил, чем закончилась рыбалка у Макухина с Малиновским. Строгим выговором каждому она закончилась, как и следовало ожидать.

— Земляков! — бодро крикнул дежурный по отделу. — К Виктору Степановичу! — И, высовываясь в окошко, добавил: — Два раза тебя уже спрашивал!

Когда начальство за одно утро два раза тобой интересуется, это значит, что ты начальству очень сильно понадобился. В обычные дни оно о твоем существовании и не вспоминает. Мучимый нехорошими предчувствиями, младший лейтенант вошел в кабинет Кружилина.

— Вызывали, товарищ подполковник?

Подполковник Кружилин сидел за столом, читал газету и кривился при этом так, словно его всю ночь донимала зубная боль. Подняв взгляд на подчиненного, подполковник скривился еще больше.

— Ты с журналистом беседовал? — спросил начальник отдела.

Земляков кивнул.

— И о чем ты с ним беседовал?

— Да ни о чем, — бодро отрапортовал Земляков. — Не понравился он мне. Все спрашивал, спрашивал…

— А ты? — недобро прищурился Кружилин.