Фантастическая проза. Том 3. Поезд в один конец

Осторожно я вернул кольцо на прежнее место. По крайней мере, назначение его мне стало ясно. Интересно, а на какую максимальную длину лезвие может выдвигаться? Выяснить это можно было лишь экспериментальным путем и, разумеется, не в квартире. Непонятно было, какой энергией светоруб подпитывается, оглядев его, я не обнаружил никаких отделений для батареек или аккумуляторов. Придя в себя, я осторожно тронул второе кольцо. Оно осталось неподвижным. Через некоторое время я сообразил, чтобы воспользоваться вторым кольцом, надо обязательно выдвинуть лезвие. Поколебавшись, я слегка тронул первое кольцо, выдвинул гудящее и ровно светящееся лезвие сантиметров на двадцать и взялся за второе кольцо. Все правильно — в зависимости от движения кольца пламенное лезвие меняло свою окраску от сине-фиолетового до красного, повторяя все цвета спектра. Ну, помните, старую считалочку: «каждый охотник желает знать, где сидит фазан». Вот прямо по этой считалочке лезвие светоруба и меняло свой цвет. Назначение третьего кольца оставалось неясным, но я уже не сомневался, что и оно имеет отношение к лезвию. Еще более загадочным было назначение кнопок. С ними я торопиться не стал. Выключил светоруб, положил его на край ванны, включил воду и принялся раздеваться. Люблю лежать в горячей воде, дожидаясь, когда она наполнит ванну. При этом курить хорошую сигарету и читать что-нибудь увлекательное, типа «Криминальных игр» — с покойниками, тайнами следствия и щекочущими нервы подробностями и деталями.

Поколебавшись, я потянулся и снова взял тяжелую машинку для убийств в руки. Теперь было понятно, как боевые бесы справлялись с тяжелыми танками вермахта. Если лезвие могло выдвигаться достаточно далеко, у немцев, выступивших против бесов, вообще не было шансов на победу. Но каково все-таки назначение кнопок?

Дьявол любопытства подзуживал меня нажать одну из них, а ангел осторожности взывал к разуму и уговаривал этого не делать. Надо ли говорить, что дьявол одержал обязательную победу?

Раздался грохот, в глазах у меня потемнело, а когда я пришел в себя, то обнаружил, что лежу в воде облаченным в бронированные доспехи боевого беса. Удивительно, что ванна выдержала эти превращения и не распалась на куски.

Лежать в доспехах было неудобно и я, поколебавшись, нажал на вторую кнопку. На этот раз все было сделано правильно — доспехи исчезли, и тело снова ласково погрузилось в горячую воду. На полу ванной комнаты остались лишь лужи, явившиеся следствием моего непродуманного эксперимента. Заливать соседей мне не хотелось. Чертыхаясь и кляня себя, я принялся собирать воду тряпкой, отжимая ее в раковину. Минут за десять я добился относительного порядка, спрятал светоруб на прежнее место и вновь погрузился в воду.

На такую штуку покупателя найти легко, и заплатит он столько, что мне никогда другим путем не заработать, даже если я буду в «Милане» центральным нападающим играть. Но чем больше я думал об этом, тем меньше мне хотелось расставаться со светорубом. Он был не просто символом мощи и неуязвимости, светоруб был частицей тайны, к которой я неожиданно прикоснулся. Ведь никто не видел беса без боевого облачения и никто не знает, как они в действительности выглядят. А они могут оказаться простыми людьми, использующими секретные изобретения, но выдающими себя за потусторонние силы. Дьявол любопытства загнал ангела осторожности в самый темный уголок моего подсознания. У меня появилась возможность узнать истину.

По своей натуре я не особо смелый человек. Можно сказать, что я разумный трус, который не пренебрегает собственной выгодой и ставит ее значительно выше, чем интересы остального человечества. В герои я не гожусь. Но это не значит, что я лишен любопытства. Каждый человек в душе немного авантюрист, я не исключение.

Конечно же тогда я знал слишком мало, чтобы сделать какие-то выводы, поэтому, размышляя в ванной, я так ни к чему и не пришел. С этим и вернулся в комнату.

Томная Элка возлежала на свежих хрустящих простынях, которые я только что получил из прачечной. Пока я отсутствовал, она по своему разумению сервировала столик, в ее меню преобладали яблоки и мандарины, хотя я бы сейчас с удовольствием съел хороший кусок коричневого пахучего мяса, обиженного тем, что его сняли с огня недожаренным, и оттого шипящим и плюющимся жиром в разные стороны.

— Готов к труду и обороне? — задорным голосом ведущей молодежной телепередачи сказала Элка.

Не знаю, как к труду, но к обороне я уже мысленно приготовился.

Но покувыркаться с Элкой нам в эту ночь не пришлось.

Около одиннадцати вечера раздался звонок в дверь. Звонок был незнакомый. Кто-то нажал на кнопку звонка и не отпускал его, пока я не открыл дверь. На пороге стоял Саня Лукаш, но в каком виде! Передо мной стояло что-то безликое, с выпученными глазами и трясущимися щеками.

— Адик! — сказал Лукаш. — Как хорошо, что ты дома! Хана всем, Адик, хана!