Фантастическая проза. Том 3. Поезд в один конец

Потом я прошел в зал, сунул в сумку пару байковых одеял, которые валялись на диване.

Можно было уходить.

Однако спускаться по лестнице я не стал. Наоборот, я пошел наверх. Зря я, что ли, квартирку себе присматривал? Я еще при первых осмотрах все изучил. Поднявшись на чердак, я прошелся по мягко пружинящему утеплителю до люка, который вел в крайний подъезд, спустился по лестнице и прильнул к грязному мутному стеклу. Бесам из засады пришла помощь — несколько коробов с тяжелым гудением кружили вокруг медузы. Медуза лихорадочно отбивалась щупальцами и испускала оранжевое свечение, которое облачно кружилось вокруг нее. Не знаю, что это было — излучение или газ, но один из коробов совершил неудачный маневр и врезался прямо в это облако. Последствия столкновения оказались для бесов печальными — короб покрылся трещинами и рухнул во двор. Вот теперь началась самая настоящая сумятица. Во дворе мелькали стремительные тени, кто-то зычно и хрипло выкрикивал слова команд, сверкали светорубы, слышались сдавленные стоны раненых и призывы о помощи. Первый раз я слышал, чтобы раненые бесы просили о помощи! Но вся эта суматоха была мне на руку. Вдоль стены я добрался до арки, которая вела со двора на улицу, огляделся и, не заметив ничего подозрительного или опасного для себя, пересек улицу, оказавшись в сквере, где меня выручали деревья и кустарники, которыми в свое время муниципалитет позаботился озеленить город.

Теперь можно было подумать и о ночлеге.

Но прежде следовало решить еще один вопрос. Поколебавшись, я вставил в телефон старую «симку» и набрал номер.

— А-а, Пурга, — словно и не удивившись моему звонку, сказал Петрович. — Сдаваться решил? Так не советую, сам знаешь, что с тобой бесы сделают. Про гестапо я уже и не говорю, для них ты враг номер один, злостный нарушитель государственности. Вывернут, как варежку.

— Элка где? — спросил я.

— Где-где, — Петрович говорил медленно, и я не сомневался, что сейчас он дает отмашку своим спецам, чтобы выяснили, где я и откуда звоню. Дурачок, быстро такие вещи не делаются, это мне специалисты из «Крайтерорг» на пальцах объясняли. Но поспешать, разумеется, стоило.

— У меня она, — признался Петрович. — В надежном месте, конечно. А у тебя, Пурга, губа не дура, цыпочка волнений стоит. Ты ее как — за деньги драл или по любви?

Конечно же я понимал, что он специально со мной так говорил, хотел из равновесия вывести. Чтобы я напылил, наговорил ответно разных обидных слов, а в горячке о времени забыл. Молодец капитан, но ведь и мы не пальцем деланы!

— Это хорошо, — сказал я. — Вы о ней заботиться должны, господин капитан, не дай бог с ее головы волос упадет, вы ведь за это очком своим ответите! Порву, как Тузик кошку!

— Да ну? — удивился Петрович. — Храбрым ты стал, Пурга, до невозможности. Но это даже хорошо, что ты за свой бабец так переживаешь, больше шансов, что мы с тобой полюбовно договоримся. Как? Договоримся?

— Жизнь покажет, — сказал я. — Вы, Петрович, своих технарей не напрягайте. Я вам потом еще позвоню, как время будет. Лады?

— Умный ты слишком, — злобно ухмыльнулся в трубку Петрович. — Только куда ты денешься, Пурга, лучше сам ко мне приходи, тогда и потолковать можно будет без лишних свидетелей. Нам ведь есть о чем поговорить, как ты считаешь?

— Пока, — сказал я и отключился.

Это ты, Петрович, правильно заметил, нам с тобой есть о чем поговорить. У нас с тобой не одна тема для разговоров. И откладывать этот разговор я не собирался. До восьми он на работе побудет, надо ему перед начальственным взором засветиться, чтобы все знали, как горит он на работе, здоровья своего не бережет. А потом он обязательно домой пойдет. А куда ему деваться, он человек семейный, его жена не поймет, если он домой приходить не станет. В свое время любопытно мне было, где мой дояр поживает, ведь никогда не знаешь, какая информация тебе в жизни пригодится, а какая пустышкой пройдет. Вот и прогулялся я за Петровичем, квартирку его вычислил, на жену посмотрел, ничего, справная у него жинка, не для капитана милиции. Тут у меня мысль одна мелькнула. А и в самом деле, чего проще — жену капитана забрать, вот и обменяемся — баба на бабу. Но эту мысль я тут же отбросил. Какой-нибудь уркаган на этой идее сразу бы застолбился, но мне противно в наши разборки посторонних людей втягивать. В конце концов, она же не виновата, что за этого красноперого козла замуж вышла!

На подземку я не решился, как, впрочем, и такси поостерегся брать, хотя от прежнего вида у меня давно ничего не осталось — парик мне какую-то старомодную интеллигентность придавал, да и одет я был соответствующе — курточка легкая, фуфаечка серая под горло, такие же летние брюки и легкие туфли фабрики братьев Кращенко, бывшей имени Петлюры, бывшей имени Смолича. И легкая бородка мою физиономию здорово меняла, из зеркала на меня абрек какой-то южный смотрел. Но ведь не зря говорят — береженого Бог бережет.

Времени у меня оставалось в обрез, только вещички на новом месте оставить, благо располагалось оно рядышком с домом моего любимого капитана.