Фантастическая проза. Том 3. Поезд в один конец

Около одного из разрушенных домов стояла кучка людей в военной форме. Дорогу преграждал шлагбаум. Капитан остановился и протянул сунувшемуся в окошко солдату какие-то документы. Тот внимательно проверил их, вернул капитану и вытянулся, прикладывая руку к странному головному убору, немного похожему на вареник защитного цвета.

— Переправа работает? — спросил Салахов.

— Так точно, товарищ капитан, — отозвался тот. — Сопроводить?

— Не надо, я дорогу знаю, — отказался Петрович. — Вот так, — наставительно сказал он, когда машина тронулась. — Между прочим, в этих развалинах погибло около миллиона человек.

Меня эта цифра не впечатлила, мне хватало одной-единственной потери.

— Столько лет прошло, а ничего не восстановили! — все-таки пробормотал я.

— Потому и не восстановили, — сказал Петрович. — Лихолетье помешало.

Машина спустилась к тяжелой, отливающей свинцом реке.

Мост через Волгу казался бесконечным, «эмка» медленно шла через него, громыхая на стыках понтонов. В небе вновь появилось несколько непривычных летательных аппаратов. За все время, прожитые на Свободных территориях, я лишь однажды видел плывущий в небе дирижабль. Он походил на серебристый баллон, под которым вращались винты. Летательные аппараты, несущиеся над Волгой, больше походили на стремительных хищных ос.

— Истребители, — сказал Петрович. — Наше спасение.

Он еще что-то говорил, говорил, но я его не слушал.

Пустота была у меня в душе. Глухая непроницаемая стена отделяла меня от окружающего мира после смерти Элки. Зло царило в моем мире, всепоглощающее торжествующее зло. И чтобы не чувствовать себя обреченным и одиноким, предстояло сделать выбор, пусть даже этот выбор приходилось делать среди двух кучек дерьма. По крайней мере, обе принадлежали людям. Впрочем, выбирать сторону мне не приходилось, разумеется, я выбирал тех, кто пытался драться, пытался остановить черное содружество, плывущее над землей. Только победив одно зло, можно было приниматься за другое. Капитан был не прав, в нашем мире можно довериться только любви. Без любви не построишь мир. Можно даже не стараться.

Машина выбралась на крутой берег и покатила по грунтовой дороге.

С левой стороны у одноэтажного домика стояло два танка с удивительно длинными пушечными стволами. Медленно и неотвратимо я въезжал в новую, совершенно незнакомую мне жизнь. К ней еще предстояло привыкнуть, правда, я не знал, сумею ли это сделать.

Рабства я не боялся, за время путешествия я научился умирать, а еще Монтень говорил, что готовность умереть избавляет человека от всякого подчинения и рабства. Но новый мир меня немного пугал своей непредсказуемостью и новизной. Трудно встретиться с тем, что казалось тебе чужим и ненужным.

И все-таки был во всем этом один положительный момент.

Пока я старался быть собой, не терять лица, за меня расплачивались другие. Я сам хотел платить по своим счетам. Предстояло сделать добро из зла, в окружающем меня мире не было других вариантов.

Дорога шла через поля с луговой травой. Навстречу нам вдоль дороги шла корова. Даже на расстоянии я видел, как ей мешает вымя, полное молока.

— Капитан, — спросил я, — у тебя ведро есть?

— Есть, — сказал Салахов. — Какая же машина без ведра?

— Остановись, — попросил я.

— Зачем? — не понял Петрович.

— Подоить корову хочу, — сказал я, покосившись на ребенка, спящего на заднем сиденье.

Кто знает, сколько времени нам предстоит провести в дороге. Но дети не понимают трудностей, им нужно есть каждый день.

Царицын,

ноябрь 2006 года — апрель 2007 года

Реинкарнатор

Глава первая

Если у вас есть служебная машина черного цвета с тонированными стеклами, служебный кабинет и секретарша, если ваш возраст за пятьдесят и вместе с положением в обществе за годы вашей жизни вы приобрели солидное брюшко, которое старательно маскируете просторным пиджаком и не менее просторными брюками, тем более если вы ко всему этому имеете обширную лысину и носите очки в тонкой золотой оправе, а на груди вашей сине-бело-красными сполохами сверкает значок, значит, скорее всего, вы представитель областной администрации. А если к тому же при встречах с вами такие же холеные чиновники подобострастно улыбаются и гнутся в поклонах, то можно вполне предположить, что вы не менее как глава этой администрации.