– Они не будут пробовать, они просто сделают, будь уверен. Поэтому я просил королеву о содействии, о разрешении твоей рукой наказать убийцу… Он ведь и вправду убийца. А потом… Потом Браск привез мне богатство. Если я его беру, то становлюсь соучастником убийства короля. Если не беру, то… опять-таки до Коллегиума не доезжаю. Мы не доезжаем, уж извини…
– Если бы Переска убили они, – Фавер говорил медленно, разглядывая свои ладони, – если бы убили они, то это могло вызвать подозрения. Но поскольку это сделали мы… я, то с точки зрения Коллегиума все нормально.
– Совершенно верно, – кивнул Леор.
– И что ты будешь делать дальше?
– Ты имеешь в виду, что, приняв эту взятку, я больше не имею права быть следователем?
Рыцарь не ответил.
– В крайнем случае я осуществлю свою мечту, – сказал Леор. – Это если в Коллегиуме ничего не узнают. Тебе я долю предлагать не буду…
Фавер побледнел и спрятал руки за спину.
– Браск был твоим другом? – спросил Фавер.
– Он был рыцарем Ордена Справедливости. – По лицу Леора пробежала тень. – И моим другом. Однажды… Однажды передо мной встал такой же выбор, какой сейчас встает перед тобой. Почти такой же…
– И ты?..
– Я решил, что рыцарь Ордена Справедливости не может нарушить своих клятв и устава Ордена…
– Понятно, – сказал Фавер. – Но причина убийства? Ты же говорил, что причины остаются неизменными, независимо от…
– Говорил. Я говорил – деньги, любовь, обида… Сколько женщина сможет выносить оскорбления? Год? Два? Десять? Я еще говорил, что убийца будет наказан, независимо от того, обычная сельская баба убила своего мужа или баронесса… Я врал. Королева наказана не будет.
Леор встал со скамьи, бросил на стол несколько мелких монет.
– Поехали, до Коллегиума еще дней десять пути, ты все успеешь обдумать и принять решение, – сказал Леор.
Александр Щёголев
Код рыцаря
Мы почитаем всех нулями,
А единицами себя…
Небо над Гетто было как глюк наркомана, глотнувшего видеотранс.
Платформы, вознесенные на сотню-другую метров, отражали Волхов. Казалось, река течет одновременно и здесь, внизу, и высоко над головами, разбитая на тысячи фрагментов. На платформах громоздились пенными пузырями жилые районы. Частные дома лежали как виноградные гроздья.