Фантастический Калейдоскоп: Ктулху фхтагн! Том I

Анна резко остановилась, повернулась, растерянно посмотрела на меня, словно не знала, что ответить, после чего бросила сварливо:

– Спустись-ка со своих облаков в реальный мир. Не помню, и мне, честно говоря, плевать. Просто мой в следующий раз ноги, прежде чем лезть в постель!

– Как это не помнишь? Сама ты где была?

– Дома, придурок! – взъярилась она. – И иди ты в задницу! Подумай лучше вот о чем: я решила быть чайлдфри исключительно из-за тебя! Не хочу, чтобы твои гнилые гены сделали моего ребенка рассеянным, тупым, жирным уродом!

***

Остаток вечера я просидел один. Лазил в Интернете. Почитал немного про черемшу. Оказывается, у той было немало полезных свойств. Подпорченному мясу она придавала более приятный вкус и запах, вдобавок обеззараживая пищу. Кстати, о запахах. Странным образом, я очень хорошо ощутил, чем пахнет каждый предмет вокруг меня. Суховатой пылью – книги на полке, средством от моли – одежда в шкафу, кислым потом – мои собственные подмышки.

Анна давно уже спала, я тихонько разделся и юркнул под одеяло. Сон не шел. В комнате было слишком светло. Я встал, закрыл занавески, опустил жалюзи, но все еще мог разглядеть каждый волосок на голове своей жены. Из-под одеяла выглядывала худая бледная шея. Взглянув на нее, я почти почувствовал, как под тонкой кожей пульсирует яремная вена. Хотелось впиться зубами в эту беззащитную шею, вгрызться в позвонки, высасывая костный мозг, как из суповой косточки. Прогнав дурные мысли, я лег в кровать и отвернулся к стене. В другой комнате снова хлопал подвальный люк.

Мне снилось, что Монт пришла ко мне из того самого люка и провела подземными тропами в пещеру. На этот раз я видел все без фонарика, и зрелище, представшее моим глазам, было одновременно грустным и прекрасным.

Подземные создания – печальные, болезненные. Истощенные и покалеченные, они неуклюже перебирали своими отростками, приближаясь ко мне, проводили атрофированными пальцами по моему лицу, прижимались к ногам. Тощие, сгорбленные женщины, покрытые кто чешуей, кто шипами, как у дикобраза, они все смотрели на меня со смесью скорби и надежды. В ушах приятно журчал ручеек слов Монт:

– Много лет назад, мы не вышли за вашими предками из пещер, а отправились вглубь. Нас мало, и с каждым столетием все меньше. Мы не умираем, но наши роженицы уже ни на что не способны…

Она указала на стену, где в нишах, подобно диковинным урнам, стояли, лежали, прислонялись к стене узкие иссушенные тела, лишенные конечностей. Почти мумии, но я видел, как вздымаются торчащие ребра, как дергаются запавшие, выгнившие носы.

– Наши предки бы не выжили, но в недрах мы нашли Их. Боги научили выживать в пещерах, искать пропитание, ходить под землю… Мы будем жить, пока носим богов внутри себя.

Мы все спускались, и вот уже показалась циклопическая безликая статуя. Теперь я мог увидеть, что стены вокруг испещрены следами когтей, как и валун под кладбищенским ангелом. В их расположении виделась система, не в силах прочитать, я осознавал, что царапины рассказывают историю. Непроизносимую ни на одном человеческом языке летопись подземного народа.

– Тогда не знали, что закрытые общины обречены на вырождение. Кровосмесительные союзы оставили следы, – Монт кивнула на вросшего в стену несчастного, с грустно-дебильными глазками. – Немногие сегодня способны добывать еду, и, тем более, выходить на поверхность. Нам нужен новый альфа. Нужна новая кровь. Ты, Бенджамин – наша надежда…

Она говорила и говорила, но я уже не слушал, беспрестанно шевелящиеся жгутики тянулись к моему лицу, а невыразимого цвета глаза бога проваливались сами в себя, словно бесконечно глубокие колодцы, в которые стремительно падало мое сознание…

***

– Просыпайся! Вставай, говнюк! Какого, мать твою, хера происходит? Ты это мне назло, да?

Постель в ногах была снова испачкана. Сменив белье, я ушел в ванную, подальше от криков, стричь ногти, но в этом не преуспел. Щипчики не налезали, а ножницы я умудрился о них сломать, теперь мои ноги всерьёз походили на кротовьи лапы. Сидеть в ванной комнате было неприятно – запахи бытовых средств и мыла душили, казалось, я слепну из-за обилия химических соединений, витающих в воздухе. К тому же, я был ужасно голоден.

На этот раз не повезло соседской кошке. Нечего было выпускать домашнее животное на улицу, нечего было кормить меня травой, нечего было мне перекрывать кредитки. Оказывается, мои новые ногти отлично подходят для разделки мяса. Как только я почувствовал, что немного насытился, спрятал остатки под балконом дома и прижал сверху тяжелой стопкой рекламных газет – на потом.

***