Фантастический Калейдоскоп: Механическая осень

– Я не знаю… коррозия? След от метеорита? – тихо предположил Мирослав, чувствуя бредовость версий. – Осколок погибшей цивилизации?

Не отрывая взгляд от загадочного входа, он помолчал и добавил:

– Не знаю, что это, Том, честно… но узнаю.

Мирослав сделал несколько шагов навстречу бездонной пустоте. Нечто невыразимое влекло его из глубин мрака, не отпускало, заставляло забыть о долге и инструкциях.

– Спятил? Нужно доложить Наоко.

Мирослав услышал, как Том предпринял попытку связаться с «Первопроходцем», но она не увенчалась успехом.

– Не получается. Сильные помехи, внешней связи нет. Возвращаемся к кораблю!

– Жди здесь, – Мирослав обернулся в шаге от входа. – Оставайся на связи, и… я должен узнать, что там. Я чувствую, что обязан…

Том продолжал говорить, но Мирослав уже не слушал. В ушах нарастал гул, мысли путались. Он сам не заметил, как над его головой сомкнулась тьма. Только вдруг осознал, что уже внутри. Что-то было не так. Что с ним такое? Мирослава затрясло. Или это стены пещеры? Луч фонаря панически скакнул вверх и вбок, навстречу огромному клубу пыли, поднятому обвалом.

Асэми гневалась.

– Мирослав! – сдавленный крик Тома оборвался в наушнике.

Пол под ногами дрогнул. Мирослав не удержался, упал на колени и вцепился руками в скалу. Напрягая все силы, он пополз прочь от разрушающегося входа вглубь пещеры. На разворот уже не оставалось времени. По шлему дробью застучали каменные осколки. Тряхнуло особенно жёстко, и Мирослава приложило о стенку тоннеля. В голове зазвенело.

Когда землетрясение наконец стихло, Мирослав с трудом поднялся на ноги и увидел, что входа больше не существовало. На его месте надгробным памятником сложились глыбы обрушившейся скалы…

Часть 3. Надежда

Мирослав сам не понимал, зачем ещё переставляет ноги. Связь с Томом потеряна. Смысла в движении не было. И всё же остановиться – означало смириться с неизбежным.

Мирослав прикоснулся перчаткой к гладкой, как оплавленное стекло, стенке. Тоннель ветвился, изгибаясь невероятными петлями, и было сложно свыкнуться с мыслью, что столь хаотичную, но, в то же время, полную странной гармонии структуру создал неведомый разум.

Какое безумие! Движение убьёт его куда быстрее. Голова слегка кружилась, а значит, скафандр уже не в силах абсорбировать углекислый газ и сбрасывает его в окружающее пространство, компенсируя потери чистым кислородом. Мирослав прикинул, сколько у него времени до того, как кислород выжжет нервную систему. Выходило, что немного.

По спине пробежал холодок, но стенки тоннеля словно звали за собой, вели, заставляли идти. И Мирослав упрямо шёл, не уверенный, что может и волен остановиться. Он давно миновал точку невозврата, а тоннель всё так же уводил в сердце тьмы.

Или не тьмы? За очередным поворотом коридор будто наполнился свечением, но настолько слабым и неверным, что Мирослав не решился поверить в него. Галлюцинации. Началось.

Он прикрыл глаза и огромным усилием воли заставил себя остановиться. Глянул на датчик внешнего давления. Но тот продолжал глючить, показывая данные не многим отличавшиеся от земных. Мирославу сейчас очень хотелось на Землю. Показания приборов словно насмехались над ним.

Мирослава повело. Привалившись к стене плечом, он неуклюже сполз на пол. Надо записать сообщение для Сони. Хотя какая разница? Шансы, что его тело найдут – практически нулевые. Но умирать молча ещё тяжелее.

Датчик процентного содержания кислорода в окружающей среде издевательски мерцал цифрой двадцать один. Мирослав тупо смотрел на показания приборов. Они все сбоили. Что-то коротнуло в скафандре. Иначе эти данные не объяснить. Но надежда, скорее походившая на отчаяние, всё же мучительно трепыхалась в груди, притворяясь стуком сердца, очень хотевшего жить. Мирослав закрыл глаза. Руки, ставшие вдруг неподъёмными, бесконечно долго тянулись к шлему.

«Прощай, Соня». Перчатки легли на стекло. «Прости, похоже, и в этот раз я пропущу твой день рождения. Прощайте, Наоко и Том, с вами было приятно работать». Предупредительно запищал сигнал в наушнике. «Прощайте…»

Щелчок шлема. Мирослав замер, ожидая свиста стремительно выходящего воздуха или удара давления. Но слышал только тишину, наполненную его короткими нервными вздохами. Осознание пришло не сразу. Это было невозможно. Немыслимо. Внутри мёртвого камня, летящего сквозь звёзды – можно дышать.

Часть 4. Встреча

Тоннель оборвался внезапно. Ошеломлённый, всё ещё слабо верящий в происходящее, Мирослав оказался в большой пещере. Он аккуратно положил шлем на пол и огляделся. Стены, покрытые пятнами короткого чёрного мха, переливались, словно бархат. Прямо на камнях небольшими кустами разрослись бледно-серые тяжёлые бутоны на тонких пульсирующих стеблях, а высокий свод пещеры терялся в переплетении чего-то похожего на серебрящуюся паутину.

Но главным украшением и источником света оказалось огромное озеро, мерцающее тысячами красок. Оно наполняло таинственное укрытие странным уютом и мягким разноцветным свечением. Было тепло и очень тихо. Мирослав подошёл ближе. То, что он видел, не укладывалось в сознании.