Фантастика 2004. Выпуск 1

Я нырнул в сознание шефа и оказался в кабинете. Он почти не отличается от реального кабинета директора «Золота Кортеса», но именно почти. Кое-что в нем не так. Это помещение мы обставляли вместе с Анатолием Ивановичем. Во-первых, стены. В кабинете они обычного «офисного» цвета, то есть белые, а в кабинете — розовые, так мне легче работать. Пол, потолок, бельгийский несгораемый шкаф, громоздкий директорский стол — это все как в жизни. Справа от стола, на стене, картина. «Рыбалка на Дунае». Это шеф повесил, работа Эмира Кустодицы. Дорогой давно охотится за этим полотном, но пока безуспешно, так что висит оно только у него в сознании, дожидаясь счастливых времен, когда оригинал займет пустующее место на реальной стене. Мне не мешает — пусть висит, у всех свои тараканы.

А за спиной шефа, на том самом месте, где в реальной комнате находится широкое окно, навсегда задернутое гармошкой жалюзи, расположился длинный, во всю стену, стеллаж. Это — моё детище. Стеллаж Памяти. Надежное, стальное сооружение, вырастающее к потолку, выкрашенное в ровный серый цвет и поделенное стальными же переборками на равновеликие ниши. В них ровными рядами располагаются выдвижные ящики.

Каждый — подписан. Вот — «Семья», ящик плотно задвинут и даже заперт — не до семьи сейчас. Справа от него «Жанна» — ну что ж, всякий уважающий себя бизнесмен имеет любовницу. Я бросил взгляд на «Детство» — к нему Анатолий Иванович почти не возвращается; а вот «Юность» приоткрыта, оттуда торчит краешек бейсбольной биты с бурым пятном на конце — опять к шефу мальчики кровавые наведывались. Я подошел к стеллажу и пропихнул биту в ящик, после чего запер его своим ключом на два оборота — отдохните, мальчики. Приходится иногда поработать и психотерапевтом. Прошелся вдоль полок, читая надписи: «Банк „Ваш Кредит“, „Золото Кортеса“, „Саблезубый“…» Вроде, все в порядке. Бросив последний взгляд на стеллаж, я покинул сознание Дорогого.

Через несколько секунд в кабинете бесшумно возникла сухая костистая фигура Немого. Он был совсем не похож на громилу Вовика, с первого взгляда в Немом легко угадывался телохранитель-профессионал. Человек этот охранял Анатолия Дорогого еще во времена его буйной молодости, когда отчество Иванович знали не все, а употребляли и вовсе единицы. Прозвище свое Немой носил вполне заслужено, за все время знакомства я не услышал от него и десятка слов.

Первое, что сделал Немой, оказавшись в комнате — быстро огляделся. Никакой опасности в кабинете шефа он не ожидал, но привычка была сильнее. Нас с Вовиком он, как всегда, проигнорировал. Только себя он считал настоящим Хранителем шефа и втайне недоумевал: зачем Анатолий Иванович держит при себе двух бездельников? Больше всего Немого раздражал я, и понять его было можно. Человек с расплывчатой должностью «консультант по альтернативным методам защиты», постоянно крутящийся вокруг твоего шефа в течение вот уже трех месяцев и не выполняющий при этом решительно никаких функций, вызовет недовольство самого хладнокровного и непредвзятого телохранителя.

— Завтра тяжелый день, нам всем предстоит серьезная работенка, — сказал Анатолий Иванович, обращаясь вроде бы ко всем, но глядя на меня, — поэтому, в связи с ожидаемыми сложностями и во избежание дополнительных неприятностей, мы с вами сейчас отправимся… в одно место.

Это он Читальню называет «одним местом». Выходит, предстоит мне сегодня глубокое ментоскопирование, в просторечье — головомойка.

— Выезжаем через полчаса, — сообщил шеф, — конечная цель — Глухово. Разработка маршрута на Немом. Вовик проверит машину. Саша останется со мной, нужно обсудить детали.

— Похоже, завтра все решится, босс, — сказал я, когда телохранители покинули кабинет. Дорогому нравится, когда его называют «боссом», и мне это известно лучше, чем ему самому. Я знаю много подобных мелочей и потому без труда нахожу общий язык с этим сложным человеком.

— Думаешь, план сработает? — Дорогой недоверчиво скривил рот. И без того неприятное, мягкое бульдожье лицо босса украсилось дополнительными складками.

— Если кто-то вообще охотится за вашими секретами, он обязательно объявится.

— Ты все еще сомневаешься? — Дорогой насупился.

— Босс, за те три месяца, что я работаю на вас, не зафиксировано ни одной попытки проникновения, — я старался говорить мягко, убеждающе, — хотя мы подготовили и реализовали четыре провокации. Остается положить в капкан реальную добычу, иными словами, ловить чтеца на живца.

— Неудачный каламбур, — пробурчал Дорогой. — Ты знаешь чем я рискую?