Фантастика и фэнтези польских авторов. Часть вторая

— Психиатры из ближайшего города определили бы это бессимптомной шизофренией.

— Абсолютно верно. Так с чем ты прибыл?

— Там, на Верху… — ангел уважительно склонился в сторону потемневшего неба. — Там, на Верху, считают, что ты и так уже много сделал. Пора отдохнуть.

— Долго это уже не протянется. Очень скоро я смогу вернуться к вам. Но до тех пор, пока в меня кто-то еще верит, я не имею права его подвести.

— Нынешней ночью может быть невесело.

— Я привык рисковать жизнью в закоулках Константинополя. Так что несколько энкаведистов меня не испугают.

— Будь тогда осторожен.

Николай кивнул. Когда он поднял голову, ангела уже не было. Он свистнул оленям. Те прибежали. Они всегда приходили, хотя старик и не мог сказать: откуда. Вот просто приходили. В этом году выглядели они довольно несчастно. И Николай прикладывал им ладонь к головам, чтобы перелить хоть чуточку собственной силы. У самого него ее было немного, с каждым годом — все меньше. Старик оттер скатившуюся по щеке одинокую слезу. Сегодня вечером, если все пойдет хорошо, он частично восстановит давнюю силу. Если только все пойдет хорошо…

Старец надел на оленей упряжь, проверил пристежки, после чего щелкнул длинным бичом. Животные тронули послушно, хотя и сонно.

— Йа-а-ла! — крикнул старик, стараясь прибавить оленям чуточку бодрости. Постепенно те перешли на рысь. А потом сани поднялись над землей. Правда, потом тут же и упали. Земля тащила вниз. В этой ужасной атеистической стране действие закона всемирного притяжения чувствовалось сильнее, чем где-либо еще. Николай вышел из саней и, проверив полозья, вновь щелкнул бичом. Сани тронулись по снегу и — наконец — тяжело вознеслись в воздух. Где-то там блеснула первая звездочка. Да, это была та самая ночь. Управлять было не надо, сани сами находили дорогу. Всегда именно туда, где он был еще нужен. Николай подлетел к окраине города. Здесь, между кварталами стоял небольшой деревянный домик. Первый, в котором его еще ждали. Когда сани тяжело опали на землю Николай взял мешок и постучал в дверь. Он чувствовал исходящий с той стороны страх. Открывший старику человек держал в руке нож. Он был готов убить, но узнал святого и даже печально улыбнулся.

— Прошу меня простить. Я думал, что это они. Что это уже все.

Николай сделал жест рукой, и сани сделались невидимыми. Он прошел в теплый дом. Вместе с хозяином прошел через темные сени, после чего они вошли в ярко освещенную комнату. Окна были прикрыты черной бумагой. В углу помещения царила маленькая елочка, а над ней висела небольшая иконка. Только при свете Николай смог приглядеться к хозяину.

— А вы изменились, Виссарион Иванович.

— Сильно постарел?

— Нет, не в том дело. Просто в ваших глазах уже нет той давней искорки надежды.

— А надежды и нет. И не будет, пока Сталин жив.

— Могу сообщить вам радостную новость. Осталось несколько месяцев.

Из кухни вышла жена Виссариона, Лариса. Брови ее от изумления запрыгнули наверх.

— Добро пожаловать, святой…

— Приветствую тебя, Лариса.

— А вы изменились. Из года в год у вас разное лицо. Общие черты остаются, но… Или вас много?

— Хорошо было бы. Меня формирует людское воображение. Икон осталось крайне мало. А еще меньше людей в меня верит.

Лариса положила ему голову на плечо.

— Я буду верить вечно. И никогда не забуду тот сочельник в колымских лагерях. Ой, присаживайтесь к столу, пожалуйста.

— Нет, спасибо. Нужно двигать дальше. Несмотря ни на что, немного верующих все же осталось. Я должен погостить у них. А для вас у меня подарки…

— Ну зачем же было тратиться…

Гость впервые за вечер улыбнулся.

— Я же святой Николай, — голос его снизился до шепота, как будто бы сообщал какую-то волшебную тайну. — Я ничего не покупаю в Центральном универмаге. Для вас — сапожки. — Святой вытащил из мешка прелестные замшевые казаки. — Пусть служат вам. Только перед тем, как выходить, вы на них грязи немножко… а то еще прицепятся эти, из НКВД. Как вы поясните, откуда они у вас?

— Спасибо, — шепнула Лариса. В ее глазах стояли слезы.

— А для вас, Виссарион, у меня книжка.

— Дерек Томатов «Путь царей», — прочитал тот на обложке.

— Издали белоэмигранты в Париже. После прочтения немедленно сожгите, поскольку она не должна попасть в нежелательные руки.

— Закопаю в лесу.

— Только осторожно. За нее сразу же пуля в лоб.

— Мне не впервой. Жаль только, что как святой вы не можете доставить огнестрельного оружия.

— И мне жаль. Дети уже спят?

— Да.

— Не будите их.

— Мне бы хотелось, чтобы они увидели тебя, святой Николай. Иначе могут и не поверить…

— Покажусь им через год. Пока же что оставлю для них подарки.

Старец вынул из мешка куклу с фарфоровой головкой и коробку с кубиками. Лариса изумленно разглядывала куклу.

— Какая красивая. Откуда это?

Святой подмигнул ей.

— Еще дореволюционные запасы. Из магазина Елисеевых. Ну что же, к сожалению, мне пора.

— А через год к нам придешь?