Фантастика. Журнал "Парус" [компиляция]

Именно тут сказался тот многократный запас прочности, о котором я говорил в самом начале рассказа. Половина экипажа оказалась отрезанной и буквально замурованной в районе кают-компании из-за того, что вырвавшиеся на свободу личинки шелкопряда безумного стремительно сожрали все синтетические коврики в коридорах и каютах и затем, перед окукливанием, наглухо заплели проходы в носовую часть корабля. Но мы справились теми силами, что были в наличии, потому что в состав экипажа включается, как правило, втрое больше народу, чем это необходимо для работы. Один из рылороев, как впоследствии оказалось, забрался прямо в распределительный щит в реакторном отсеке и полакомился там медными проводами. Но щит-то этот уже три месяца как был отключен из-за неисправности, ток шел по временным, проложенным прямо по полу кабелям, и мы лишь потом, приводя корабль в исправность на базе, заметили учиненный рылороем погром. Наш штурман, который в продолжение всей тревоги усердно отмывался от сажи и ни о чем не подозревал, выйдя из душевой, тут же вляпался в один из плевков слюнтяя клеящего да так и не смог отклеиться до утра следующих суток. Но мы прекрасно обошлись и без штурмана, как не раз обходились без него, когда он возвращался навеселе из очередного космопорта. Червекактус благовонный забрался в главный фильтр системы вентиляции, и, если бы эта система работала, как минимум половине экипажа пришел бы конец. Ну, а экзофаг благодушный, так тот вообще нам очень помог, когда забросил свой наружный желудок через канализационную систему на камбуз и проглотил кока: вытаскивая последнего, мы извлекли и больше сотни банок припрятанных коком консервов, которые тот давно списал как испортившиеся.

Короче, ничто не могло вывести окончательно из строя наш корабль, экипаж держался и был способен держаться и дальше, так как у нас имелся достаточный запас прочности для того, чтобы противостоять любому из гадов, погруженных на Элингоре. Любому, кроме живоглота ненасытного. Вырвись он на свободу — и мы бы не устояли.

Чего только ни делали, что-бы не дать живоглоту проснуться! Отреставрированная холодильная установка в трюме, само собой, вышла из строя после выключения энергии, и запустить ее снова так и не удалось до самого конца рейса. Кто-то предложил было выбросить контейнер за борт — терять-то все равно уже нечего,— но он так прочно заклинился поперек трюма, что все попытки сдвинуть этот огромный ящик с места привели лишь к тому, что за борт вылетела передвижная лебедка вместе с двумя членами экипажа. Эти двое сумели все-таки забраться назад, а вот лебедка так и сгинула, хотя для корабля был бы лучше обратный вариант. Между тем, пока мы безуспешно пытались вытолкнуть контейнер за борт, кто-то из стажеров надумал — без моего ведома, конечно,— прорезать в борту плазменным резаком дыру так, чтобы контейнер освободился и вывалился из трюма сам собой. К счастью, этот юный энтузиаст не смог выбраться наружу, потому что выходные шлюзы были заблокированы невероятно раздувшимися водохлебами болотными — они добрались-таки до наших танков с водой...

И тут, заглянув в лоцию, я понял вдруг, что спасение рядом: всего лишь в нескольких сутках полета лежала такая планета — Желобина. Населяет ее жулье, известное и на другом конце Галактики, и именно на это я сделал ставку. С давних времен была у меня припрятана одна штуковина: стирающая резинка называется. На Земле как-то достал у одного коллекционера. Поколдовал я с ней немного над документами на злополучный контейнер, и получилось, будто бы контейнер этот с самого начала был адресован именно желобинцам. Связался я с их космодромом, совершил посадку, выгрузил контейнер и ходу. Кое-что у нас по мелочи стащить, конечно, успели, но это уже было несущественно. Главное, от опасного груза мы избавились и до базы дотянули.

Там, само собой, шуму было много. Комиссии всякие понаехали, проверяли-перепроверяли, но в конце концов весь наш погибший груз благополучно списали. Это же мелочь — какой-то груз с какого-то звездолета. Пустяк в масштабах всей Галактики. Списали — и дело с концом. Тем более — между нами говоря — они по случаю и еще кое-что списали. Подумаешь, пропажа груза какого-то звездолета. Да хоть десять звездолетов. Хоть сто. Мы, земляне, даже не заметим. И раньше никогда не замечали.

Но история-то на этом не закончилась. В нашем контейнере, оказывается, вовсе не живоглот был, а самые обыкновенные консервы из копченого инфузорьего мяса. Я однажды пробовал в министерском буфете — язык проглотишь. А мы, как последние идиоты, в контейнер не заглянули, живоглота боялись. А он тем временем на другом звездолете вместо этих консервов на Землю прибыл и попал на центральный импортный склад, после чего все, что на складе хранилось, списать пришлось.

Ну да что нам, землянам, склад какой-то! Мы ведь привычные, мы ведь все перенесем. Ведь недаром у нас такой запас прочности образовался. 

Рисунки Николая Байрачного