Фантом для Фрэн (СИ)

- Оба эти погребения нехороши – не закончены, - сказала Фрэн. – В первом случае нет имущества умершего, которое он забирал с собой в загробное царство, и надписей на саркофаге, вообще никаких надписей, которые могут донести до нас его имя. То же самое мы имеем и во втором случае. Очень нехарактерно для египетских погребений… не так ли?

Алджернон медленно кивнул.

- Но я все еще не понимаю, что заставляет вас думать, что их похоронили одни и те же люди. Что один мертвец вообще имеет отношение к другому.

Фрэн улыбнулась.

- Интуиция, сэр. Но я не навязываю вам свою точку зрения, - улыбаясь, поспешно прибавила она, потому что знала, с каким уважением Алджернон Бернс относится к ее “интуиции”.

Но он ничего не сказал, только быстро встал с места.

- Давайте внимательно осмотрим мумии, - произнес археолог. – Сделаем все заключения, какие только можем…

Осмотр привел их к совершенно потрясающим выводам.

У человека в саркофаге на бинтах не обнаружилось никаких надписей. А вот у “преступника без имени”, лежавшего в песке, на полотняных полосах, обматывавших тело, обнаружилось заклинание, выведенное аккуратными иероглифами.

- Я, именно я, Нечерхет - ныне Осирис, - громко прочитала Фрэн.

Это заклинание означало, что умерший воскреснет в загробном мире, как воскрес умерщвленный бог Осирис. А еще оно означало, что мертвеца зовут Нечерхет, “бог грядет”.

А из другой льняной полосы явствовало, что этот человек был жрецом Амона в главном храме Амона.

- Фрэн, вы не ошиблись? Человека, в доме которого служила Тамит, звали не Нечерхет? – спросил Алджернон.

Фрэн медленно покачала головой.

- Элджи, сейчас вы скажете, что я сумасшедшая, - произнесла она, постукивая пальцами по столешнице.

- Почему? – спросил он.

- Потому что я уверена, что Нечерхет должен был лежать вот в этом гробу, - Фрэн показала на гранитный саркофаг первой мумии. – А на его место, в безымянный саркофаг, положили кого-то другого. Все сходится, Алджернон…

- Что сходится? – взволнованно спросил ученый.

- Отсутствие имени в обоих случаях, - со слабой улыбкой пояснила девушка. – Жрец Нечерхет был казнен за какую-то мерзость, мистер Бернс, но потом его кто-то пожалел и приказал нарисовать его имя на этих тряпках, - она коснулась пелены мумии. – А на саркофаге имени не выбили. Это слишком трудоемкая и хлопотная работа. Поэтому саркофаг могли использовать для другого человека позднее, когда какому-то значительному лицу понадобилось место в гробнице Нечерхета… Вы сами высказывали такое предположение, помните?

Он кивнул.

- А Нечерхета закопали в песок вне стен некрополя так, чтобы даже сами боги не отыскали его, - раздумчиво произнесла молодая женщина. – Хоронили его милосердные люди, а перезахоронили – люди, его ненавидевшие… Следовательно…

- Следовательно, оба этих человека жили в одно и то же время или в близкие друг к другу отрезки времени, - закончил археолог. – Если перезахоронение ради нужд второго мертвеца было произведено людьми, помнившими первого… Но все это только домыслы, Фрэн…

- Да, вы правы, - легко согласилась девушка. – Те же домыслы, которые помогли мне отыскать вход в гробницу в первый же день, не копнув песка даже пальцем.

Она улыбнулась Алджернону.

Потом помолчала и прибавила:

- Думаю, этот господин Нечерхет как раз и был моим родственником – а точнее говоря, мужем…

Алджернон чуть не отшатнулся.

- Этот… как вы говорите… мерзкий преступник?

- Да, он самый, - сказала Фрэн.

***

После осмотра мумий они принялись обсуждать ее записи. Фрэн стало не по себе, когда она подумала, что Алджернон касается ее тетрадей теми же пальцами, которыми щупал мумии, и что она унесет все это к себе “домой”…

Алджернону явно были неприятны подробности “биографии” его помощницы; но, кажется, он прибегал к утешительной мысли, что это не Фрэн, а другая женщина… Что ж, отчасти он был прав…

Отчасти.

Алджернон согласился с большинством выводов Фрэн насчет Неб-Амона – и прежде всего, почти сразу признал его идентичность с верховным жрецом Амона, упомянутым в “Египте Рамсесов”. Речь шла, конечно, только о той мифической личности, чье имя было уничтожено при взломе двери гробницы. Где действительно похоронен Неб-Амон, они не знали – возможно, никогда не узнают… Фрэн поняла, что сама чувствует от этого облегчение.

Да, Фрэн была более суеверна, чем позволительно ученому – и прощала себе это. Вовсе не от тяги к мистическому, свойственной людям вообще и в особенности женщинам. Она была бы рада, если бы этого таинственного в жизни было поменьше; но ее собственная жизнь являла собою большую тайну, неразрешимую современной наукой.

После обсуждения теории они опять вернулись к практике – к попыткам идентифицировать вторую мумию. То есть ту, с которой они начали. Но ничего не получалось – мумия не явила им никаких имен; только те же заклинания для “благополучия души”, которыми напутствовали несчастного Нечерхета. Интересно, что же такое он совершил, думала Фрэн. Насколько скверно он умер?..

Но с Нечерхетом, несмотря на таинственность обстоятельств его жизни и смерти, все было значительно ясней, чем с первым мертвецом.