Томас. И в качестве таковой узнаешь радости, какие и не снились светским дамам. Ладно, утри глаза! Я тоже вел себя как дурак и немало корю себя за это.
Супруга. Так ты поедешь со мной, миленький?
Томас. Поеду, милочка, и останусь с тобой в деревне. А в столицу я больше ни ногой и тебя не пущу!
Гудвилл. Отныне я буду признавать лишь те различия между людьми, которые создают добродетель и честь. Родовитость, лишенная сих достоинств, — не более как пышное бесчестье! А ливрейный лакей, наделенный ими, уже порядочный человек!
Супруга.
Хор.