Фарт

— Вас что, уполномочили спустить меня с крыльца? — с грубоватым юмором спросил Бетаров догнавшего его в коридоре Авдюхова. — Имейте в виду: мой вес — шестьдесят восемь килограммов и я умею давать сдачи.

— Не болтайте ерунды, — ответил Авдюхов. — Мне нужно вам сказать… Вот какая штука. Я смотрел на вас, слушал. Знаете, это, может быть, смешно… Я очень хочу, чтобы Татьяна Андреевна была счастлива.

— Она будет счастлива. Что еще?

Авдюхов ответил не сразу.

— Наверно, это очень странно звучит, но я хотел вам это сказать.

Неожиданная откровенность не удивила Бетарова. Он спросил:

— Вы мне вот что скажите, разве не по-дурацки получается: вокруг Татьяны Андреевны крутится Вараксин, и все принимают это как должное. Благосклонно. Миролюбиво. Даже товарищ Сорочкин. А против меня — громы и молнии. Почему?

— Не знаю. Я к вам отношусь иначе.

Больше Бетаров ни о чем не спрашивал. Молча он поклонился Авдюхову и вышел.

Хлопнула наружная дверь, тотчас взвыл у крыльца и сгинул его мотоцикл.

Авдюхов помедлил в коридоре минуты две и прошел в аппаратную. Зачем он вышел из кают-компании за Бетаровым? Но он не мог не выйти за ним. Вдруг точно духота какая-то стеснила его. Странно иной раз ошибается человек. Он жил с уверенностью, что давно погасла его топка, что не осталось в его душе ни желаний, ни страстей. И как повернулось дело! Гвоздырьковой он дал когда-то совет — не делать из Володи раба обстоятельств. Но что такое он сам, как не раб обстоятельств? В том-то и беда! Все мы рабы обстоятельств. И Вараксин, и Гвоздырьков, и сын Валентины Денисовны. Все существа на земле. Его возмутил Вараксин, пообещавший и ничего не сделавший для Гвоздырьковой. А что он сам сделал для нее? Рабы обстоятельств… А вот Бетарова можно как угодно назвать, как угодно к нему относиться, но меньше всего его назовешь рабом обстоятельств!.. И Татьяна Андреевна! Нужно порвать эту мучительную канитель. Господи, до чего несуразно все получилось! Он и Татьяна Андреевна! Нелепость. Любовь на старости лет. Ничего себе, нашелся кавалер с бронхиальной астмой и припадками эпилепсии… Преодолеть чувство необходимости видеть ее каждый день. Мир велик. Он обязан уехать. Чего проще, взять и продолжить отпуск, поехать в Москву, организовать перевод в другое место. В Арктику, на Дальний Восток. Мало ли места на земле?..

Так думал Авдюхов, сидя в аппаратной возле рации.

Немного погодя он вернулся в кают-компанию. Вараксина уже не было. Видно, все происшедшее отбило у него охоту играть в преферанс. Неплохо было бы, если бы все, что сегодня случилось, отбило у Вараксина желание вообще посещать станцию. Впрочем, теперь это не имеет значения.

Ушла из кают-компании и Валентина Денисовна.

— Ну и ну, дела твои, о господи! — сказал Меликидзе, когда Авдюхов вернулся. — Корова черная, а молоко белое.

— Как это все неприятно получилось с Вараксиным. Глупо и неприятно, — огорченно вздохнул Гвоздырьков.

— Так всегда бывает, Петр Петрович, когда приходится делать переоценку ценностей, — сказал Авдюхов.

— О какой переоценке вы говорите?

— Вам приходится переоценивать Вараксина. Это не легко. Плохого человека видно невооруженным глазом, его легче оценить раз и навсегда. А Вараксин — просто равнодушный субъект. Пономари близко святости трутся, а во святых нет их. А вы держали его за ангела.

— Интересны мне ваши эти теории! — раздраженно сказал Гвоздырьков. — Пора спать.

— Между прочим, хотел вам сказать. У меня имеются неиспользованные отпускные дни. Я все-таки решил продолжить отпуск. Поеду в Москву. Кстати, побываю у вашего Володи, посмотрим, что там и как.

Гвоздырьков сдержанно поблагодарил Авдюхова. Валентина Денисовна будет рада. Он старался угадать, что еще скрывается за неожиданным решением Николая Степановича.

XX

О том, что на станцию приезжал Нестор Бетаров и уехал через десять минут, Татьяна Андреевна знала, потому что слышала шум мотоцикла, слышала возбужденные голоса внизу.

Почему он уехал, не попытавшись ее повидать? Что-то непохоже на него, чтобы он отступил перед ничтожными препятствиями. Неужели он отказался от нее? Тогда всем его притязаниям, волнениям, всем его словам — грош цена. Вот не думала она, что человек, подобный Бетарову, займет какое-нибудь место в ее жизни.

Нет, не может быть, чтобы она так легко обманулась в человеке. Да, нагловатый парень, но она не могла не верить, что он действительно почувствовал к ней что-то серьезное.

Ну ладно, бог с ним. Она решила, что будет работать. Она села к столу, разложила перед собой страницы с записями, таблицы и графики, фотографии речного русла.

Как ответить на вопрос: почему изменился режим реки? Что, если начать с понятия о влекущей силе потока? Если мы составим формулу речного стока, определим модули инфильтрации…