Фартовый город

– А как же. Лучшие в Ростове игорные дома он покрывал, за мзду, конечно. И явные, и тайные. Причем тайных, Алексей Николаич, скажу вам по секрету, в десять раз больше, чем разрешенных. А владеют ими армяне. И все Драчевскому барашка в бумажке носили. Теперь же, говорят, Данила Васильич развел то же самое в Петербурге. Ох, достукается… Вы ничего такого про него не слышали в столице?

– Разное говорят, – ответил питерец. – Например, что разрешение на игру в клубе градоначальник дает с одним условием. Будто бы надо купить машинки для лото производства известной фабрики, которая находится в Ростове. А если купишь другие, то патента не получишь.

– Так я и знал! – воскликнул полицмейстер. – Ох, достукается…

– Бог ему судья, Петр Иванович. Скажите лучше, что у вас нового. Двух «царей» уже закопали, всего один остался. Я бы на его месте бежал из такого опасного города.

– Про Самого Царя ничего не скажу, – открестился коллежский асессор. – Это вы у Блажкова спросите. Он, пока вас не было, опять отличился. Выследил того, кто ворует из заказных писем деньги и документы для получения товаров.

– Почтальоны, кто же еще, – сразу догадался Лыков.

– Понятно, что они, но кто именно? Вот Яков Николаевич и дознал. Разъездной почтарь по фамилии Дядя. Год целый он этим занимался, пока на сыскную часть не налетел. Градоначальник объявил Блажкову благодарность, третью подряд.

– Пойду, поздравлю его, – бросил питерец и действительно отправился на Дмитриевскую. Однако ни Блажкова, ни Англиченкова на месте не оказалось. Сидел в одиночестве Ракогон и рылся в бумагах. Увидев коллежского советника, он быстро спрятал их в стол. Лыков успел увидеть, что это алфавит разыскиваемых преступников на букву «А».

– Кого ищете, Порфирий Иванович?

– Да так, одного проходимца.

В голове питерца вдруг возникла неприятная догадка, и он решил тут же ее проверить.

– Не Азвестопуло случаем?

– А если и так?

Лыков сел напротив, состроил озабоченное лицо:

– Сам о нем думаю, с тех пор как узнал про экс в Тифлисе. Ведь ему кличка Серега Сапер, верно?

– По картотеке вроде так, – согласился надзиратель.

– Вот! Приехал сюда из Одессы. Зачем? С какой целью? Вы барыг о нем не допрашивали?

– Почему барыг, Алексей Николаевич? – удивился Ракогон.

– А кого еще, кроме барыг, может знать тут одесский налетчик?

– Вот оно что… – словно бы про себя сказал надзиратель и тут же поправился: – А если с кем-то сидел вместе или по одному делу проходил? Тоже бывает.

– Бывать-то бывает. Но вот чрезвычайно ловкий побег одессита из охранного отделения меня настораживает, – возразил Лыков. – Вы верите, Порфирий Иваныч, в такую удачу? Я – нет. Полагаю, Серега Сапер сейчас на связи у подполковника Карпова. Как-то ненатурально тот убивался в нашу с ним встречу.

– Вы допускаете?.. – задумчиво протянул надзиратель.

– Допускаю. Азвестопуло был у жандармов сутки. Карпов его завербовал, взял подписку о сотрудничестве и устроил ему побег. Вот почему им не удалось схватить всю банду стодесятников! Теперь понятно.

– Почему же?

– Жандармы решили взять их на эксе, с поличным. Это намного эффектней. Так и орденок можно получить.

– Хм. Неужели такое случается, Алексей Николаевич? Ведь это же провокация.

– Жандармов не знаете? Провокация – их любимый прием.

– О-хо-хо…

Ракогон ушел в глубокой задумчивости. А Лыков остался ждать своих ростовских приятелей. Они явились порознь, но почти одновременно. Сначала из шинельной раздался громкий хохот, затем Англиченков втолкнул в общую комнату расхристанного парня лет двадцати с испуганным взглядом. Следом ввалились несколько городовых, приписанных к сыскной части.

– Вот, господа, полюбуйтесь. Украл с лотка Клима Куркина пучок луку. Представляете, что творилось вокруг?

Куркин был торговец зеленью на Новом базаре, знаменитый на оба города сквернослов и грубиян. Даже Лыков слышал о нем.

– Украл? У Климки Куркина? – заинтересовались городовые. – Это ж надо на такое решиться! Да ты, брат, отчаянный. Там, поди, от матерных слов купола зашатались на Александро-Невской церкви.

– Едва не обрушились, – подтвердил надзиратель. – Ну, ребята, что делать будем с таким негодником?

И незаметно для вора подмигнул товарищам.

– В тюрьму его, – подыграл городовой Синяпкин.

– Ты что, ему за Куркина Сибирь приговорят! – выступил городовой Прищепа. – Жалко парню жизнь ломать, молодой еще.

– А набить морду и отпустить, – предложил Лыков, наперед зная, что будет дальше.

– Точно! – обрадовался Англиченков. – Начальство зря не скажет. Ну, начнем воспитательный процесс?

И тут же отвесил вору затрещину. Тот взвизгнул. Городовые настучали ему по голове, не слишком усердствуя, и выгнали прочь. Только парень убежал, как появился Блажков.

– Кто это меня чуть с ног не сбил? – спросил он недоуменно. – Летит, словно его за пивом послали.

– Да халамидник, он у Куркина пучок луку стащил, а мы его поучили немного, – объяснил Англиченков.

– У Куркина? Ай да молодец! Что, сильно Клим срамословил?