Фартовый город

– Как будто Его Величество имеет формальное право казнить без суда, – невозмутимо ответил сыщик.

– Что-о?!

– Ведь не имеет, правда?

– Ну, не имеет, – понизил тон действительный статский советник. – Но он хотя бы государь. А вы? Вы кто?!

– А я охранитель порядка.

– И что с того?

– Охраняю, как умею, – со спокойным достоинством ответил Лыков. – А умею я хорошо. Вы газеты читаете? Видели, что в стране творится? Надоело. Взять бы всех этих тварей за ноги, да об угол головой.

– И что тогда станет с законом?

– А плевать на такой закон, который не защищает людей.

– Вы хоть понимаете, что говорите? – опешил Трусевич. – И кому? Мне, вашему начальнику.

– Потому и говорю вам, что надеюсь: в душе вы со мной согласны. Помните, в прошлом году? Колька-кун живьем сжег человека. Вы тогда велели мне в плен его не брать.

– Ну, помню… – сник директор.

– В Ростове подобных негодяев – хоть в бочки засаливай. И вы меня понимаете. В душе. А если вслух сказать не можете, так хотя бы кивните молча и не препятствуйте правосудию. Настоящему правосудию, а не для ширмы которое.

– Ну вот, – расстроился директор департамента, – теперь еще появилось настоящее правосудие. В чем же оно состоит?

– После взрыва на Аптекарском острове наконец-то стали вешать за уголовные преступления. Но два месяца назад указ о военно-полевых судах отменили. Опять принялись нянькаться со всякой сволочью. Поймали мы в Ростове одного: погубил шестнадцать человек. Шестнадцать! Это же мороз по коже. А казнить его уже нельзя. Сидит и в лицо мне смеется. Я считаю, что здесь власть поторопилась…

– Я тоже так считаю, – вздохнул Трусевич. – Но мое мнение не учли.

– Значит, к черту такие законы! Людские жизни дороже формализма. Сейчас банда беглых стодесятников готовит в Ростове громкую экспроприацию. С использованием бомб большой взрывной силы. По счастью для нас, на роль специалиста по взрывчатке они взяли титулярного советника Азвестопуло.

Трусевич замер в кресле и жадно ловил каждое слово сыщика. Тот продолжил:

– Мы держим ситуацию под контролем. И в нужный момент предотвратим нападение. Безмозглые журналисты пусть назовут случившееся провокацией. Я назову агентурным осведомлением.

– Ну, вы спасете чьи-то жизни…

– Именно. Очень многим почему-то на это наплевать, но не нам с Сергеем Маноловичем. И если в результате, например, неосторожности бомбисты подорвутся на собственном заряде, я не увижу в случившемся ничего ужасного.

– Сами виноваты?

– А не надо было людей убивать, не люблю я этого.

Трусевич встал, скрывая волнение. Лыков тоже поднялся.

– Последних ваших слов про бомбу я не слышал, вы мне этого не говорили.

– Разумеется.

– Но я понял вас, Алексей Николаевич. Мне остается, как вы сказали, молча кивнуть. Продлеваю вашу командировку на неопределенное время. Сами решите, когда вернуться.

– Благодарю!

– Подробности сообщите после, в итоговом рапорте. Без лишних деталей.

– Будет исполнено.

– Когда хотите убыть в Ростов?

– Завтра, ваше превосходительство.

– Желаю успеха!

Сыщик вышел из департамента и двинулся к Невскому проспекту. Думать о разговоре с Трусевичем не хотелось, и он перескочил на другое, более приятное. Сегодня сын приведет в дом возможную невесту! Надо не ударить в грязь лицом. А в отсутствие хозяйки это нелегко. Ольге придется прятаться, в ее положении сожительницы нельзя показываться на глаза юной барышне.

Нина Никитична затеяла парадный обед, а Лыкову поручили купить вина и деликатесов. Коллежский советник не стал скупиться. Он взял дорогие конфеты, французский паштет, провесную белорыбицу, медвежий балык из Чебоксарского уезда и сладкого ташкентского фазана. Из напитков выбрал шампанское «Генри-Гуле Сек» и бордоский «Шато-Леовиль». Себя решил полакомить тминной водкой «Аллаш». Вручил все это приказчику Елисеевского магазина и велел доставить на квартиру. А сам сунулся наудачу в Николаевскую академию.

Барон Таубе, как и надеялся сыщик, отыскался на кафедре военной администрации. Рядом с ним восседал… поручик Лыков-Нефедьев. Вот нечаянная радость! Алексей Николаевич поздоровался с генералом, приобнял сына.

– Ты чего тут трешься? В академию лыжи востришь? Не рано ли? Послужи сначала как следует в строю.

– Умным быть никогда не рано, – осадил папашу его приятель. – Я вот начал думать об академии с четырнадцати лет.

– А мы как раз о тебе говорили, – обрадовался Павел. – Богатым будешь!

– Деньги сейчас не помешают, – согласился коллежский советник. – В Ростове-на-Дону на две тыщи вляпался. Вернуть их, скорее всего, не удастся, и в ведомость расходов не впишешь.

– Помочь?

– Молчи, Ротшильд Варнавинского уезда!

Дружеская перебранка закончилась чаепитием. Лыков давно не видел и сына, и друга, соскучился по обоим. В двух словах он рассказал им, почему застрял в Ростове. Надо закончить одно важное дело. Сергей внедрен в преступную среду, помощника не бросишь, когда тот ходит по лезвию ножа. Скорее всего, сыщики вернутся в Петербург только в начале июля.

– Но сегодня-то ты нас с Эллой примешь? – забеспокоился сын.