Фашизм: идеология, политика

Оценивая подобные взгляды, В.И. Ленин писал: «Слепая вера в чудодейственную силу всякого action directe (непосредственного воздействия); выхватывание этого «непосредственного воздействия» из общей социально-политической конъюнктуры без малейшего ее анализа...»[236] Эти слова В.И. Ленина в полной мере можно отнести к характеристике анархо-синдикалистских идей Сореля.

Но что во взглядах Ж. Сореля могло привлечь и привлекло фашистов? Прежде всего волюнтаризм, воспевание насилия. Фашисты восприняли сорелевское противопоставление, с одной стороны, буржуазных рациональности (ratio) и декаданса, а с другой стороны, иррационализма и насилия. Они использовали его миф о насилии как средстве «спасти» все человечество от морального разложения. Поэтому ничуть не смешивая Сореля с фашистскими идеологами, тем не менее подчеркиваем, что именно «примат воли», воспевание насилия, стихийный иррационализм прямых действий, нашедшие в его концепции наиболее яркое воплощение, — вот центральные идеи Сореля, которые импонировали фашистам, к которым фашистские идеологи присоединились с большой охотой.

Одним из бесспорных предтеч фашизма был реакционный теоретик Артур Меллер ван ден Брук. В 1923 г. он написал книгу «Третий рейх». Придя к власти, нацисты тотчас же приняли название «Третий рейх» для фашистской Германии. Меллер ненавидел равенство, отвергал политические свободы, всеобщее избирательное право. Все это органически чуждо немецкому народу, утверждал он. У немцев «богатство власти и полнота жизни» заключаются не в этой «игре», а в «величии крови и духа», в любви немцев к порядку и послушанию.

Немецкая «сущность», твердил он, раскрывается навстречу словам приказа и определяется не «общественным договором», а «естественной» иерархической связью подданных государства и его фюрера. Именно фюрер определяет «органическое» развитие общества, а не какие-то «всеобщие выборы». Беда Германии именно в том, что она, подражая иноземным образцам, слишком долго играла в демократию и либерализм. Меллер призывал немцев к консервативной революции (сам этот термин принадлежит именно ему), которая должна-де уничтожить все следы духовного и политического наследия буржуазно-демократических революций, и прежде всего Великой Французской революции 1789 г.

Меллер ван ден Брук решительно отвергал марксистское учение о классах и классовой борьбе. Он демагогически восклицал: центральной фигурой немецкого общества является отнюдь не буржуа, а... «рабочий». Освободительная борьба, которая предстоит немцам, заявил Меллер ван ден Брук, должна вестись всем народом во главе с рабочим классом; это война, которую мы ведем не между собой, а против мировой буржуазии. Разумеется, рабочий, о котором говорил Меллер, — это мифический рабочий, не являющийся реальным представителем рабочего класса. Этот «рабочий» представлял в духе Ницше и Шпенглера тип сверхчеловека, фаустовского человека, энергичного и властного, в котором воплощается немецкая сущность, «субстанция» немецкой расы и т. д. и т. п.[237] И если снять с этого образа «рабочего» туманную, романтическую маску, то со всей отчетливостью перед нами предстанет циничный капиталистический делец, денежный магнат, агрессивный буржуазный политик, милитарист, для которого «работа» — это агрессия, война.

Разумеется, все эти демагогические манипуляции Меллера ван ден Брука импонировали фашистским идеологам. Именно поэтому идеи Меллера, прежде всего идеи «революционного консерватизма», органически вошли в идеологическую систему нацизма, превратились в ключевые лозунги нацистов. Не случайно Геббельс, оценивая книгу Меллера ван ден Брука «Третий рейх», говорил в 1932 г.: «Я приветствую распространение этого, столь значительного для идейной истории НСДАП, труда»[238].

Большую роль в подготовке идеологии национал-социализма сыграл и Эрнст Юнгер[239], писатель, философ, один из видных представителей позднебуржуазного нигилизма. Его «любимая» тема — кризис гуманизма в эпоху технической цивилизации. Перекликаясь с Ницше, Юнгер воспевает «опасную» и «героическую» жизнь, прославляет войну как средство подлинного «самоосуществления». Фашистам импонировали его националистические и шовинистические призывы; он требовал «гарантировать немцам подобающее место в великом царстве будущего», утверждал это как цель, ради которой «стоит умереть и подавить любое сопротивление». Юнгер дал нацистским идеологам многие идеологические и политические лозунги. Уже названия его книг говорят сами за себя: «В стальных грезах» (1920), «Бой как внутреннее переживание» (1922), «Авантюрное сердце» (1929), «Тотальная мобилизация» (1931), «Рабочий. Господство и облик» (1932) и др. Фашисты особенно усердно апеллировали к данному Юнгером образу грядущего человека — «рабочего-солдата», который, отбросив все, что характерно для «буржуазной индивидуальности», полностью отдал себя служению «великой идее целого»: государству, нации[240].